Втроем, в полном молчании, они провели в комнате ожидания уже несколько часов. Усаживаясь, старший специальный агент ФБР Алан Пирсон слегка ослабил удавку галстука, скрестил руки на груди и застыл, словно изваяние, хотя его ужасно бесило поведение Тодда Фраделлы, молодого детектива из офиса шерифа округа Палм-Бич. Тот шагал от стены к стене, словно зверь в клетке, механически приглаживая длинные, до плеч, волосы, что ужасно раздражало, и временами замирал перед окном, будто надеялся разглядеть снаружи в медленно редеющем мраке ночи что-то интересное.
Детектив Гэри Мичовски, как и Пирсон, не вставал с кресла с той минуты, как опустился в него. Уставившись в пустоту, сцепив руки на коленях, умудренный жизнью коп пытался сохранять выдержку и спокойствие, но захлестывающие его эмоции прорывались наружу. Мичовски кусал губы и сердито жевал щеки, а порой на его скулах играли желваки.
Фраделла остановился напротив Пирсона, засунув руки глубоко в карманы джинсов.
— Что-то долго они там возятся… — нарушил он напряженную тишину.
Оба коллеги посмотрели на парня с осуждением.
— Надеюсь, с ней все хорошо, — продолжил Тодд почти извиняющимся тоном. — Я хочу сказать, что когда столько времени…
— Фраделла, заткнись, — прошипел Мичовски.
Пирсон опустил руки и вздохнул.
— Ладно вам, ребята, расслабьтесь, — произнес он, глядя на старшего детектива.
Тот заерзал в кресле, потом вперил взгляд в сверкающий чистотой пол и принялся рассматривать причудливый рисунок цементных плиток.
— Это я виноват, — наконец пробормотал он. — Во всем. Я виноват.
Пирсон нахмурился, а Фраделла повернулся к своему напарнику.
— Это почему же? — спросил старший специальный агент.
Мичовски молча продолжал кусать губы.
— Ты всадил в нее нож? — не унимался Пирсон. — Это ты был, детектив? Или все-таки тот психопат, которого вы в результате благополучно отправили в морг?
Мичовски бросил на Пирсона сердитый взгляд и опустил глаза. Говорить тут было нечего, он не нуждался в утешении со стороны этих двоих.
— Когда все закончится, — нисколько не смутившись, продолжил Пирсон и махнул рукой, — я жду от вас рапорт. Я знаю, что это был оправданный выстрел, но именно сейчас агент Уиннет проходит служебную проверку.
Мичовски вновь пронзил собеседника взглядом:
— Да слышал я эту чушь! Я готов составить рапорт в любое время. Это был именно оправданный выстрел.
Дверь открылась, и появился мужчина в униформе хирурга. Детективы и начальник Тесс устремились к нему, одновременно возбужденно задавая вопросы. Собственно, тема была одна, только формулировки разные.
Врач вскинул руки, призывая к спокойствию.
— Здравствуйте, я доктор Де Паоло. Думаю, мы уже встречались, — сказал он и посмотрел в глаза сначала Пирсону, потом Мичовски. — Она сильная, и она борец. У нее есть все шансы на полное выздоровление, — объявил хирург и подбадривающе улыбнулся, вытирая рукавом капельки пота, выступившие на лбу. Край его шапочки промок насквозь. — Поначалу ситуация была на грани. Но я уверен, она поправится. Все решат следующие несколько часов. Она слишком долго тянула, — Де Паоло прочистил горло и строго добавил: — Тот шприц предназначен для остановки крови, когда помощь на подходе. Нельзя получить ножевое ранение, заткнуть рану, перевязать ее и вернуться к своим делам, как ни в чем ни бывало.
Блюстители порядка переглянулись, а затем один за другим отвели глаза.
— Она потеряла много крови, — продолжил Де Паоло. — Мы поместили ее в палату интенсивной терапии, она все еще под наркозом. Пойдемте со мной.
Хирург быстро и бесшумно зашагал по нескончаемым больничным коридорам и привел их в ту часть этажа, куда доступ был ограничен. В глубине палаты, дверь и одна из стен которой были сделаны из стекла, неподвижно лежала в окружении гудящей аппаратуры и мониторов крошечная фигурка.
На фоне белых простыней Тесс казалась особенно исхудавшей и бледной. Мичовски с трудом узнал ее. Медсестра, стоявшая рядом с кроватью, снимала показания приборов и заносила их в карту.
Пирсон нахмурился и тихо постучал по стеклу. Медсестра беззвучно открыла дверь.
— Почему она привязана, сестра… Хендерсон? — строго спросил Пирсон, прочитав фамилию на бейджике.
Мичовски не заметил ремней, но теперь помрачнел. Кисти рук Тесс, которая все время мотала головой, не открывая глаз и постанывая, были прикреплены к раме кровати.