— Нет, это не оправдание, — отрезала Тесс, чувствуя, как внутри нарастает волна гнева. — Вы осознаете, насколько мы продвинулись бы к этому моменту? Позвоните Доновану, пусть он поработает с Центром наблюдения за криминальной активностью, проверит все уличные камеры и узнает, какие машины тем вечером останавливались около банка. Точное время нам известно, будем от него отталкиваться. Может, мы увидим несуба или даже установим номер его автомобиля.
Фраделла нахмурился, пораженный ее реакцией:
— Но мы не могли знать…
— Нет, могли, черт возьми! Это и называется усердием: проверять, не предполагать, а проверять. Особенно когда на карту поставлены человеческие жизни. С кем она вышла из банка, как доехала до салона? На такси или ее кто-то довез? Подруга, тайный любовник?
В палате повисла напряженная тишина, отчего гудение медицинского оборудования стало будто громче обычного.
— Послушайте, — примирительно сказала Тесс, — думаю, мне надо отдохнуть или…
— Нет-нет, ты права. Тут мы облажались. Я принял на веру все то, что было написано в розыскном деле, и не проверил.
Она медленно кивнула, злясь на себя за резкость. Невзирая на обстоятельства, ей следовало более профессионально реагировать. А теперь она нанесла удар по самоуважению коллеги и обидела друга.
— Мне пора, — сказал Фраделла. — Мы с Мичовски встречаемся у Кэтрин Нельсон дома. Поговорим с ее мужем.
— Позвонишь мне оттуда? — попросила она.
Детектив кивнул и вышел из палаты.
Доктор Рицца придвинул стул к кровати и посмотрел на Тесс. Она не выдержала его пристального взгляда — док был не из тех людей, от которых она могла что-то скрыть.
— Он переживет, Тесс, он уже большой мальчик. Ему надо было это услышать.
Тесс кивнула, хотя старый коронер ее не убедил.
— Не обсудить ли нам результаты вскрытия Сары Томас? Расскажите мне, что вы думаете об этом.
26. В торговом центре
Мелиссе пришлось пораньше закончить обед, потому что ее вызвали к жертве нападения, молодой женщине, только что доставленной в больницу. Но медсестре не пришлось глотать куски впопыхах — она вообще едва могла есть. Она искала Софи, но не нашла. Наверное, та не сумела прийти в столовую в обычное время. Так что просьба начальника помочь с жертвой насилия никак не нарушила планов Мелиссы.
Она вошла в лифт и спустилась на два этажа в смотровую, где ее дожидались потерпевшая и набор для обследования жертв насилия. Мелисса по своей специализации и должности была одной из нескольких медсестер в больнице, кто имел право собирать улики у переживших нападение. Она уже неоднократно это делала, но каждый раз ей приходилось преодолевать себя. Войдя в палату, Мелисса поморщилась и несколько раз неглубоко вздохнула.
Пациентка лежала на кровати, под капельницей, закрыв глаза. Медсестра прислушалась к ее дыханию и поняла, что та не спит.
На белых больничных простынях девушка казалась бледной и уязвимой. Мелисса быстро просмотрела ее карту: «Вирджиния Мейер, двадцать три года, студентка колледжа». К счастью, травмы она получила не слишком серьезные.
Мелисса кашлянула, девушка открыла глаза.
— Привет, Вирджиния, меня зовут Мелисса Хендерсон, я ваша медсестра. Я о вас позабочусь, — произнесла она мягко. — Мы должны собрать улики — следы, оставленные на вашем теле. Насколько знаю, вас уже предупредили об этом.
Пациентка кивнула и взглянула на нее со страхом.
— Вам нечего бояться, — заверила ее Мелисса. — Я все сделаю быстро и не причиню вам неудобств. А если понадобится, мы сможем прерваться в любой момент.
Вирджиния кивнула, в уголке ее глаза блеснула слеза. Она села на край кровати и, словно маленький ребенок, следила за каждым движением Мелиссы.
— Давайте приступим, — произнесла та. — Без сомнений, вы хотите поскорее вернуться домой. — Мелисса взяла фотоаппарат со столика на колесиках, обозначенного как НЖИ — «набор для жертв изнасилования», и сняла колпачок с линзы объектива.
— Только не это! — взмолилась Вирджиния.
— Всего парочка крупных планов синяков, если они у вас есть, и все. Я обещаю. Встаньте, пожалуйста, на бумажную подложку, вот сюда.
Вирджиния подчинилась, неуверенно ступив на большой лист бумаги, расстеленный на полу. Она стояла тихо, лишь изредка подрагивая всем телом. Мелисса бережно раздела ее, аккуратно упаковала одежду в бумажные пакеты для улик и надписала их. Снимая с девушки платье, она чуть не ахнула при виде синяков на ее коже. Их вид напомнил Мелиссе о ее собственных синяках, столь характерных для жертв изнасилования. Ей уже приходилось видеть такие следы на других пострадавших. В лицо ей смотрела ее собственная реальность. Наглядно донельзя. Утром, глядя на себя в зеркало, Мелисса закрыла глаза и отвернулась от очевидного, но теперь больше не могла его игнорировать. Настала пора принимать решение, и неважно, во что оно ей обойдется.