Было слышно, как Донован быстро стучит по клавишам, делая пометки.
— Помни, ты обещала не загонять своего единственного персонального аналитика.
— Я не обещала, — бросила Тесс. — Ты просил, но я ничего не обещала.
— Ах, так вот как мы запели…
— Нет, но у меня безвыходное положение, и мне нужна твоя помощь.
— Твоими бы устами… — ответил Донован, и в трубке послышались короткие гудки.
Теперь, когда у них наконец появилась стратегия, Тесс смогла перевести дух. Трудно сказать, что полезного ей удастся извлечь из анализа ДНК, но это уж точно лучше, чем ничего.
— Думаете, сработает? — спросила она.
Доктор Рицца покачал головой и улыбнулся:
— Вот этим, моя дорогая, ты и отличаешься от других здешних пациентов.
28. Искушение
Стейси Родригес откинула длинные шелковистые волосы за плечи и наклонилась к телефону. И все же слышно было плохо. Она тихо фыркнула и, прикрыв дверь своего малюсенького офиса, довела до максимума звук в динамике. Стало получше, но все равно ей не удавалось до конца расслышать то, что говорили на другом конце провода. Связь во время еженедельной планерки была, как обычно, никудышной, и частично приходилось догадываться, о чем идет речь.
Говоривший углублялся в несоответствия в документации нового программного модуля, а ей-то требовались ответы всего на пару вопросов! Стейси была архитектором и разработчиком баз данных. Эта профессия, нетипичная для женщины, соответствовала аналитическому складу ума и высокой организованности молодой женщины и позволяла ей жить по собственным правилам, зарабатывая хорошие деньги. Архитекторы баз данных создавали остов программных приложений и выстраивали скелет, который поддерживал работу всей системы. В этом качестве Стейси получила право на личный офис, а не отсек в общем зале, и многочисленные привилегии. Как неофициальные, вроде покрытия расходов на бензин и обслуживания машины, так и официальные — например, гибкий график и удаленная работа.
Однако в эти дни Стейси предпочитала ходить в офис, сбегая из дома от запаха детского питания и бесконечной возни вокруг девчонок. Это притупляло мозг, и даже при том, что ее прекрасная Рената была такой замечательной, просто образцовой мамочкой, Стейси не удавалось сконцентрироваться, когда близкие находились рядом.
Последнее время она находилась в постоянном конфликте с собой. Дома ее нервировали, утомляли и даже раздражали жена и две чудесные дочурки. Однако, оказавшись вдали от них, Стейси начинала ужасно по ним скучать. Все это было совершенно бессмысленно.
Она повернулась на кресле спиной к стеклянной двери и, продолжая слушать бесконечную беседу по конференц-связи, незаметно достала из сумочки маникюрный набор и принялась обрабатывать ногти. Ногти у нее были длинноваты для профессионального программиста, который набирает текст со скоростью шестьдесят слов в минуту, но тщательно подобранная клавиатура помогала избегать опечаток. Ренате не нравились безупречно отшлифованные ногти Стейси, она считала, что ими можно случайно поранить девочек. Но сама Стейси хотела, чтобы ногти оставались такими — овальной формы, цвета бордо, сверху покрытые толстым слоем прозрачного лака, сияющие, словно рубины.
Монотонный бубнеж совещания прервал благословенный сигнал. Она открыла мессенджер и прочитала сообщение, вызвавшее у нее на губах загадочную улыбку.
«Думаю, нам пора встретиться. Пожалуй, стоит выпить кофе вместо обеда», — гласило оно. Подпись отсутствовала, но Стейси и так знала, кто отправитель. Решится ли она на этот кофе? Это будет первый шаг на пути, который либо не приведет ни к чему хорошему, либо подарит невероятный опыт. Чувство вины вступало в конфликт с предвкушением, и от этого у нее кружилась голова. Стейси не могла дождаться окончания совещания, нетерпеливо постукивая ногой, а когда оно наконец завершилось, рванула на кухню.
Она громко стучала своими трехдюймовыми каблуками по плитке пола. Двое коллег, проводив Стейси взглядами, переглянулись. Она сначала проигнорировала их, но потом внезапно остановилась перед ними и спросила:
— Вот скажите, если бы вы сидели на диете и вам представилась возможность окунуть всю пятерню в горшочек с расплавленной карамелью, вы бы не растерялись? Нет, я не говорю, что надо сожрать сразу все, но так… продегустировать?
Коллеги переглянулись, потом одна из них неуверенно заметила:
— Конечно, а почему нет? Особенно пока никто не видит. Я бы попробовала. Жизнь коротка, — и она засмеялась. Вторая тоже развеселилась.