- Ну хорошо, - примирительно сказала Лупе, - надеюсь, что это так. Так мы едем?
Варгас задумался. Несмотря на уверенный вид, который он демонстрировал Лупе, у него самого все же были некоторые сомнения. Кто может предсказать, что сделает Гэтт? Не раз уже бывало, что победивший генерал утверждался на своих позициях путем уничтожения, под предлогом измены, своих былых соратников. Однако есть ли выборы Как бы ни было предано Варгасу его войско, армия Гэтта в пять раз превосходит его численно и в любом случае победа будет за ним.
Но ведь он, Варгас, и не собирался быть Верховным Командующим. Он-то прекрасно понимал, что скроен не для высшего эшелона власти и его место - на поле битвы. Так что он ни на что не претендует. И Гэтт должен был это знать Варгас сам ему часто об этом говорил.
- Я должен с ним повидаться, - наконец решил он.
- А я? - спросила Лупе.
- А ты останешься под охраной наших войск, в полной безопасности.
- Не будь занудой. Где ты - там и я. Это девиз боевых подруг.
Варгас имел слабое представление о том, каким разрушениям подверглась Америка, потому что до того, как Гэтт приказал ему перебросить свою армию в Калифорнию для решающего сражения с Видермаером, он воевал в Италии. Но пока они летели на реактивном самолете в Техас, в город Зеро, он достаточно насмотрелся на разрушенные города и нескончаемые толпы беженцев. Однако сам город Зеро выглядел вполне благополучно - это было новенькое, с иголочки, создание генерала Гэтта. В центре его находился огромный стадион, превосходящий размерами Колизей, Астродом и все другие спортивные сооружения старого мира. Тренеры, болельщики и спортсмены съезжались сюда со всего мира для обсуждения военно-спортивных ритуалов.
Варгас за всю свою жизнь не видел столько генералов и их боевых подруг в одном месте: здесь собрались все соратники Гэтта, выигравшие войну за Установление Военного положения во всем мире. И все они были в наилучшем расположении духа.
Варгас и Лупе зарегистрировались в громадном отеле, построенном специально для этой ассамблеи, и сразу же поднялись в свой номер,
- Ого! - сказала Лупе, разглядывая мебель в классическом стиле. - Нич-чо се-е!
Она прекрасно владела английским, но, не желая, чтобы другие боевые подруги считали ее зазнайкой, предпочитала говорить с их специфическим простонародным акцентом.
Чемоданы генералу пришлось нести наверх самому, так как отель был настолько новым, что коридорные в нем еще не прошли проверку службы безопасности и поэтому пока еще не были допущены к работе. Варгас был одет в свой пропотевший черно-оливковый боевой мундир с орденом Льва - знаком отличия бессрочного Командира Вечного Корпуса. Этот знак он получил за свою самую знаменитую победу в Чако в 30-х годах.
Варгас поставил на пол чемоданы и рухнул в кресло с обиженным видом: "Я им боевой, а не коридорный генерал".
Лупе все еще в остолбенении таращилась на мебель. Сегодня она нарядилась в свое самое откровенное розовое атласное платье и ярко накрасила губы. Она была очень хороша сейчас - черные змеящиеся волосы, лицо развратной кошки и ноги, растущие от ушей. Однако для женщины ее формы были несколько грубоватыми, она скорее была похожа на генерала в юбке, только со слишком худыми ногами.
Варгас сидел, развалившись в кресле, на его лице деревенского увальня торчала пегая щетина. Он не имел дурной привычки бриться каждый день, считая, что и так выглядит достаточно прилично. Лупе наконец обрела дар речи:
- Эй, Ксакси (так она иногда его ласково называла), а что мы делать теперь?
- На черта тебе русский акцент?! - рыкнул на нее Варгас. - Закройся! Это не твоего ума дело. Я собираюсь на совещание и голосование в конференц-зале.
- Голосование? Это кто там собрался голосовать?
- Все наши генералы, чучело.
- Что-то я не въезжаю, - сказала Лупе, - мы же фашисты. Мы что, не можем обойтись без этих вонючих голосований?
- Счастье твое, что я тебя люблю, - ответил генерал, - потому что иногда мне хочется тебя прибить за твою тупость. Слушай сюда, мой стервятеночек, если фашисты иногда и голосуют, то они делают это лишь для того, чтобы лишить права голоса всех остальных.
- Ах вот так, да? Тогда понятно.
- Еще бы не понять, - продолжал Варгас, - если мы хотим совместно выработать общую программу дальнейшего развития, то только на это мы и можем рассчитывать. Голосование просто необходимо, чтобы удержать наших обожаемых ревизионистов от контрреволюции.
- Надеюсь, что это получится, - сказала Лупе, задумчиво почесывая ляжку, но затем, вспомнив о своих манерах, тут же почесала ляжку генерала. Потом она достала из холодильника текилу, шампанское и пиво и смешала свой любимый коктейль.
- И это все, за что вы будете голосовать? - спросила она.
Варгас задрал ноги на кофейный столик, и столик тоненько заскрипел. Варгас знал, что для каждой новой партии генералов-постояльцев заказывается новая партия кофейных столиков. Ему нравилось слушать этот скрип - он был человек простой, со своими маленькими слабостями. Он еще немного поскрипел и затем ответил:
- Есть еще кое-что, о чем нужно проголосовать.
- Я что, тоже должна туда идти? - спросила Лупе.
- Да нет же, ты же женщина, а недавно мы большинством голосов решили лишить вас права голоса.
- Блеск! - ответила Лупе. - На всех этих собраниях всегда такая скукотища! В дверь постучали.
- Войдите, - отозвался Варгас.
В комнату вошел долговязый парень, одетый в серую униформу. Отвисшая нижняя губа и глазки-щелочки - вылитый недотепа.
- Варгас - это вы? - спросил он.
- Да, - ответил генерал, - и если ты еще раз войдешь без стука, я тебе хребет переломаю.
- Да я же по службе, - сказал тот. - Я принес вам взятку.
- Так что ты раньше не сказал? - удивился Варгас. - Присаживайся, наливай себе.