И когда магистр Черного ордена и правитель Государства Черного ордена, господарь Новой северной области приказал черным магам нанести удар, они не усомнились в словах его. Истинного воспламенил в их сердцах дух.
В роскошных палатах он собрал их вокруг себя, одетых в бурые мантии. Шестеро мудрейших чародеев севера, гексагон сильнейших магов предстал перед магистром, под белёными сводами правительственной палаты Великого Приюта, в полной тишине, они лишь поклонились ему, что уже было великой честью, как для них, так и для него. Взаимное уважение и почтение было свойственно орденским управленцам, ценителям традиций и скреп.
Тишь.
Пасмурный свет пробивает большие пёстрые витражи.
На роскошном золотом троне сидит Альтиген.
Состарился. Прошло время, от перенапряжения последних лет он ещё больше постарел. Брови, некогда бывшие ровными, теперь были скошены над впавшими глазами старика, все его лицо стало другим, немногая ровность и твердость черт уступила старческой округлости. Губы стали ещё тоньше, а взгляд холоднее. Теперь он носил такую же мантию, но с парчовыми элементами и большим золотым воротником, на голове же его красовалась шапка господаря, отороченная мехом, на верху же её довершали маленькие золотые рожки, дань уважения богу земли.
За окном подул ветерок, слегка зазвенели стекла.
— Чародеи, я собрал вас сегодня чтобы вы оказали мне услугу. Знаю, дело это тяжелое, а потому не приказываю, не повелеваю, но лишь прошу.
— Проси, господарь, — зашевелилась седая борода одного из магов.
Вновь тишь.
Напряженное молчание.
Старческие глаза магистра обеспокоенно устремились куда-то вниз, видно было как давит на него тяжесть грядущего решения.
Но мгновение сожаления окончилось.
— Я прошу вас ударить по граду Вольному.
— Как пожелаешь, господарь, — сказал маг, глядя прямо в глаза господаря, что были такими живыми в тот момент.
Но вот глаза его сделались вновь стеклянными.
— Мне донесли, что бандиты из этого града уже много месяцев тревожат наши караваны, белые рыцари покрывают их. Мы покажем, что бывает, если пытаться залезть под крыло таких неблагодарных подонков, как белые маги. Разнести эту крепость, но не в щепу. Разрушьте стену, а дальше рыцари войдут. Это будет легкий штурм, мои знаменосцы бывали там, и они знают слабые места крепости.
Его лицо скрасила улыбка шелковой легкости.
— Только так, как пожелаешь, господарь, — вновь произнес маг.
И черные маги ушли от него.
Шестеро их пошли из города, по улицам его.
Горожане прятались при их появлении, столь могущественными были эти люди, если их ещё можно было так назвать после всех магических извращений и уловок, что они творили с жизнью и её природой в своих закрытых владениях, им уже давно не требовалась охрана из числа орденских воинов.
После города они спустились по холму вниз.
Немного прошлись вдоль берега. Прохладный ветерок ласкал их забывшие ласку лица. Небеса над морем были особенно угнетающими своей нависающей громадностью.
Несколько недель они шли вдоль склона гор, не прерываясь ни на сон, ни на отдых.
Демоны пустошей не притрагивались к ним, убегая от их взгляда, проникающего на многие мили вокруг, в ужас впадали серокожие твари от тех сияний, что источали души этих магов, презирающих жизнь в большинстве её форм.
Где-то вдалеке звучал неслышно струнный инструмент и орденский хор затянул меланхоличную балладу о праведниках…
По пологим склонам древних, сточившихся ветрами скал, черные маги добрались до нужной им вершины. Закручивающаяся спиралью тропа ведет к древнему месту жертвоприношений на самой вершине. Маги знали, что это не место силы, как считают люди, обдуренные бесталанными жрецами минувших дней. Но площадка эта была весьма удобна.
Встав в круг, они лишь усмехнулись одними глазами, переглянувшись друг с другом.
Гексагон сильнейших магов простер руки над плоской вершиной горы, что была срезанной с камня площадкой с выдолбленными в ней круглым рисунком, по котором некогда текла кровь жертв, приносимых рогатому богу земли.