А у нее в душе горело огнем. И ей было плевать.
- Нет, Богдан. Развод будет настоящий, - она встала и пошла к выходу, у самой двери обернулась. – Не думай, что одаришь меня от щедрот царских, я сама возьму все, что мне полагается.
- Стой! - Богдан поднялся с места.
Он смотрел на жену и злился. Никакой гибкости, всегда была слишком прямолинейна. Если что-то не по ней, готова переть танком, не разбирая дороги. Потому он и старался не подпускать ее к заказчикам, все переговоры вел сам.
- Ты вообще поняла, что я сказал? Марина!
Пришлось повысить голос.
Она застыла, потом повернулась к нему лицом.
- Нам не о чем говорить.
А взгляд такой, что если бы глазами можно было убивать, он бы уже валялся мертвый.
- Зря ты так думаешь, - сказал Богдан, медленно приближаясь.
Его самого сейчас вымораживала ситуация, и сдерживаться стоило немалых сил. Но Богдан все-таки хотел объяснить ей. Донести.
Потому что знал свою жену как облупленную. Все реакции, Двадцать лет, мать ее, с ней прожил.
И да, Богдан специально отправил ее подальше отсюда, чтобы поменьше нервничала. Знал же, что будет срываться по любому поводу, хотел ее уберечь. Дал возможность отдохнуть месяц на курорте, а сам варился в этом дерьме здесь. Рассчитал так, чтобы к ее возвращению закончить. Успел. Подготовил все.
Ей, бл***, нужно только подписать. И переждать немного! Что в этом сложного?!
Это поднимет их на новый уровень, откроет новые возможности для их сына, которые не снились прежде. Другие семьи идут и не на такое, когда нужно проявить понимание и единство.
- Не дергайся, Марина. Просто выслушай спокойно и постарайся понять. Мера временная.
Она презрительно усмехнулась. Он и так едва держался, а от этого разозлился еще больше. Рыкнул:
- Что смешного я сказал?!
- Все! – серые глаза бешено сверкнули.
Да, он хорошо знал свою жену. Потому и повторил:
- Я все продумал, Марина. Просто поверь мне. Для нас это идеальный вариант.
- Для кого? Нас нет!
- Есть, Марина. Ты была и остаешься моей женой.
- А Виктория тогда кто?!
Богдан вдруг остро ощутил, что не пробьется сейчас через эту стену непонимания. Долгий будет разговор и непростой. Ему, бл***, вообще все это время было непросто. Только разве это волнует ее?!
- Хорошо, - сказал он наконец. - Если хочешь, мы можем поговорить об этом дома.
Марина некоторое время смотрела на него, потом проговорила:
- Скажи мне только одно, Богдан. Ты спал с этой девочкой?
Пляяяя. Как его вымораживала эта ее въедливость в незначительных вопросах. Да, спал, и что с того? В конце концов, он мужчина. И вообще, какое это имело значение сейчас?! Он просто промолчал.
Она горько усмехнулась и кивнула.
- Понятно.
И хотела развернуться и выйти, а он резко перехватил ее за руку:
- Я сказал, не дергайся, Марина!
- Руки, - застыла, взглянув на него исподлобья.
Но он не отпустил, а шагнул ближе, потому что самого уже вело от злости.
***
Марину просто трясло, у нее зуб на зуб не попадал, и от всего этого стискивалось горло. А он вцепился в нее и цедил в лицо:
- Не понимаешь, да? Несет тебя? Так я тебе скажу! Ты потеряешь в деньгах сейчас, если в суд подашь на развод. Крупно потеряешь, ясно?!
Она даже смогла рассмеяться, потому что это действительно было смешно.
- Да что ты?! А разве ты предложил мне что-то другое?
- Другое, да!
В его глазах вспыхнули звериные искры, а рука сжалась на ее предплечье и, медленно перебирая ткань рукава, поползла вверх.
- Марина, ты моя жена, - он говорил негромко и смотрел в глаза, словно гипнотизировал ее. - Я не оставлю тебя без внимания, дам хорошие отступные. Пойми, нам нужен этот шанс, мы получим гораздо больше, просто поверь мне сейчас и помоги немного. А высудить - ты ничего не высудишь. Я почти все активы перевел на Вовку.
Сказал это и отодвинулся, вглядываясь в нее.
- Что? – выдохнула едва слышно.
А он дернул шеей.
- Я же сказал, что все продумал. Ни одна копейка не уйдет из семьи!
Да, он все продумал и предусмотрел, абсолютно все. Кроме одного.
- Нет семьи, Богдан, – сказала она. – Прощай.
Стряхнула его руку и вышла.
глава 4
Злость на жену душила. Богдан заложил руки в карманы и застыл перед закрытой дверью своего кабинета. Не вышло нормально, как он хотел, спокойно донести, чтобы не чудила. Он же сказал ей. Сказал же, мать ее!
Нет.
Дернул в сторону галстук, развернулся и пошел к рабочему столу. Сел. Уперся локтями, сцепил пальцы в замок и уставился прищуренным взглядом в окно.
Марина посвежела, это невозможно было не заметить. Исчезли тени под глазами, кожа чуть подтянулась и разгладилась. Все еще красивая баба.