— К счастью? — я недоверчиво хмыкнул. — Странное заявление, учитывая, что, наверное, каждому хочется почувствовать себя кем-то более значимым, чем он есть на самом деле. У меня, например, было время принять это родство, а сначала да, даже у меня голова слегка закружилась.
— И все же, к счастью, — Овчинников улыбнулся. — Вы же понимаете, что прежде, чем претендент начнет соответствовать званию императора, он должен пройти определенный ритуал, так называемый ритуал слияния со стихией, а при нем процент выживаемости составлял примерно тридцать выживших к семидесяти тех, кто не потянул. Может быть поэтому не всех сыновей в итоге стали допускать к прохождению этой довольно мучительной процедуре. И, поверьте, я не горю желанием ее проходить, даже чисто теоретически, даже для того, чтобы иметь шанс на трон. Меня и мое текущее положение в Совете, как и всего моего клана, вполне устраивает. — А вот это вполне было похоже на правду. Думаю, что некоторых из тех четырнадцати счастливчиков, придется насильно швырять в объятья родственной стихии, а насколько это может быть жутко, я лично знаю не понаслышке.
— И все же, Павел, вы же не будете утверждать, что пришли лично сообщить мне то, о чем и так скоро всем станет известно? — я прищурился. Что-то он недоговаривает, а меня уже бесить начинают все эти подковерные игры. Дайте мне просто спокойно жить и развивать мой клан, мать вашу!
— Разумеется, рассылка уже произошла в автоматическом режиме, кроме вас, — он задумчиво провел пальцем по губам. — Когда Света увидела результат, она чуть с ума не сошла, я же тоже был весьма удивлен, если не сказать больше.
— Хватит говорить загадками, — я повел плечом. Рука снова начала болеть, и это доставляло мне неудобство, отвлекая от достаточно важной беседы, которая сейчас происходила.
— Хорошо, — Павел выпрямился. — Ваш код ДНК уникален. Но, он словно переписан в уже взрослом состоянии, и я никак не мог понять, как такое было вообще возможно, пока не прочитал кое-какие определения ритуала слияния и его последствий. Виталий, когда вы прошли ритуал слияния с родственной стихией? — я сглотнул. Я вообще не хотел, чтобы кто-то об этом когда-нибудь узнал, но, глядя в предельно серьезное лицо Овчинникова, внезапно понял, что могу довериться этому человеку. Не знаю откуда ко мне пришло такое осознание, но в последнее время я всецело доверял своей интуиции. К тому же, он видел уже на самом интимном уровне, из чего я состою. Я устало откинулся на спинку стула и провел языком по сухим губам. Чертова рана, такое чувство, что она воспалилась и теперь пульсирует. Может быть, отнять руку? Протез мне вон, Овчинников сделает, никто и не отличит… А что если… Я выпрямился.
— Полгода назад. Это произошло, можно сказать, случайно, и получилось вероятно из-за того, что я был сильно ранен и практически умирал, не мог сопротивляться. А что, есть какие-то проблемы?
— Я бы не сказал, что это проблемы, просто… — он на секунду задумался. — Мы очень мало знаем об императорах. Семья тщательно оберегала свои секреты. Мы не знаем, почему императоры обладали такой невероятной силой, и можем только предполагать. Сава, изменения еще не завершились. Мы со Светкой пришли к выводу, что они находятся на самом начальном этапе. Но полгода… Это много, слишком много. Что-то ты делаешь не так, и я готов предложить тебе свою помощь в осознании того, что именно идет не так. Никто, кроме меня и моей жены об этом не знает. Все образцы просматривались в режиме строжайшей конфиденциальности. А секретарю Совета твое имя было просто переслано в общем списке, без каких-либо настораживающих пояснений.
— Ты же говорил, что не занимаешься биоинженерией, — мы как-то очень легко перешли на «ты» и нас, похоже, это нисколько не смущало, меня так точно.
— Я не говорил этого, — он усмехнулся. — Да ты и не спрашивал. — А, точно, я спрашивал про него у кого-то другого, и мне ответили, что официально вроде бы нет, а что там в лабораториях происходит на самом деле, одному Павлу и известно.
— Знаешь, я готов рискнуть. Вот только, сдается мне, что вы можете в итоге лишиться такого великолепного экземпляра как я, для проведения своих сомнительных опытов. Но, раз уж прекрасная Светлана настаивает, — я хрипло рассмеялся и принялся неловко раздеваться. — Помогите мне, я не знаю, что это и никто из моих ученых не может мне помочь. И у меня складывается ощущение, что эта дрянь меня убивает, медленно, но вполне уверено. Если вы мне поможете, то хоть какие опыты проводите, я на все соглашусь.
— Хм, как интересно, — вот, Сава, смотри как выглядит истинная заинтересованность. Ему уже плевать на тебя, он увидел нечто новое и теперь хочет это новое всесторонне изучить. А Павел уже склонился над моей раной. Внезапно он сунул руку в карман и достал оттуда небольшой сверток, в котором оказались перчатки, скальпель, какие-то пробирки… он что думал, что я вот прямо сразу соглашусь стать их подопытной крыской, или приготовился на всякий случай? — Можно? — он посмотрел на меня, спрашивая разрешения поковыряться в ране. Меня так и подмывало сказать нет, но в этом случае не было никакой уверенности, что Овчинников не повалит меня на пол и не совершит свое грязное дело, пользуясь моей беспомощностью. Отогнав тупые мысли, я кивнул и стиснул зубы, приготовившись терпеть боль. На удивление, боли практически не было. Павел взял все образцы очень аккуратно, не разбередив рану. — Кто занимался твоим ранением? Я могу встретиться с этими людьми? — деловито спросил он, убирая образцы и тщательно сворачивая снятые перчатки.
— Лаборатория Евгения Алдышева, я дам его номер и предупрежу, что ты с ним свяжешься. Он меня предупреждал, что биоинженерия на таком уровне не является их темой, там наиболее подкованный — Егоров, абсолютно улетевший тип, тебе понравится, — съязвил я, получив в ответ сардоническую улыбку.
— Я свяжусь с ними и, когда мы получим первые результаты, то свяжусь с тобой, — Павел кивнул, мне, я же в это время скидывал ему контакты Алдышева.
— Угу, — я рассеянно кивнул. — И ты даже не озвучил цену своей помощи. Ведь в нашем меркантильном мире, даже бабушку через дорогу нельзя перевести бесплатно, если она состоит в клане отличном от твоего. Альтруизм нынче не в моде.
— Ты не поверишь, но ничего. Это опыт и научный интерес, а в своих опытах мы обычно подопытным еще и доплачиваем, — покачал он головой, предельно серьезно глядя на меня. — А если все получится, и ты чудом окажешься на месте Императора, то наверняка же не забудешь, кто тебе помог достичь таких вершин, предварительно вылечив от чего-то смертельного, и неизвестного.
— Неплохой задел для будущего, — я усмехнулся и начал одеваться. — У нас тут планируется скромная свадьба, приглашения не рассылаем, но ты со своей некрофилкой приглашен.
— А я приду, — Павел рассмеялся негромким смехом. — Что вам подарить?
— Не знаю, у Эльзы спросите, — я смотрел как он выходит и на мгновение прикрыл глаза, чувствуя, что впервые за все время, прошедшее с получения ранения, у меня появилась какая-то надежда.
Глава 22
Два дня, проведенных в Милане, я откровенно скучал, хотя представляемые модным домом моего клана духи под названием «Ночной бриз» вошли в десятку лучших представленных запахов. Ну и что, что на десятом месте? Учитывая невозможность за столь короткое время, отведенное мною для создания самого аромата, создать на самом деле нечто достойное, а также то, что лаборатории еще и сейчас полностью не укомплектованы всем необходимым, мне начало казаться, что химики, которым было дано это задание, просто смешали что-то с чем-то и, понюхав, решили: ну в принципе, довольно приятно пахнет, значит, пойдет. И со спокойной совестью отдали дизайнерам дома моды «Кристалл», получивших в свою очередь задание — сделать вот это конкурентоспособным. Дизайнеры схватились за голову и, вырывая волосы, бросились к ненормальному главе клана, чтобы доказать этому невежде, что это невозможно! Ведь необходимо было за короткое время запустить рекламную кампанию, а как это сделать, если у нового аромата еще даже названия нет, а также бутылок, этикеток — что, как оказалось, было, едва ли ни самым главным в продвижение духов.