Англичанин вздрогнул.
— Вы правы, — печально произнес он. — Я никогда не различал цветов.
— Ну и к чему же мы пришли? — продолжил Лейн. — Доктор Алес был дальтоником. Вы, сэр, только что продемонстрировали нам, что страдаете тем же недугом, тщетно пытаясь угадать цвета шарфика Пэтиенс и галстука мистера Роу. Вы утверждаете, что являетесь Гэмнетом Седларом. Но Гэмнет Седлар не был дальтоником! Когда мы с ним впервые встретились в Саксоновском зале, он, взглянув на стенд Джэггарда, совершенно верно назвал не только цвета, но и оттенки переплетов книг. Следовательно, вы не можете быть Гэмнетом Седларом, а являетесь его братом Вильямом. Простейшая цепочка силлогизмов. Вы лгали. Большая часть истории, рассказанной вами в больнице, — выдумка. Теперь, будьте любезны, расскажите нам всю правду… — Лейн устало опустился на стул.
— Да, я действительно Вильям Седлар, — хрипло сказал англичанин и поведал свою историю.
Для начала он посетил инспектора и оставил ему конверт, в котором хранился ключ к разгадке тайны автографа Шекспира. Этим он надеялся обезопасить себя на тот случай, если во время поисков документа с ним произойдет что-то непредсказуемое. И это «что-то» произошло. Гэмнет Седлар похитил его, своего родного брата, в тот же день, когда Вильяму удалось выкрасть книгу из музея. Похищение произошло немногим позже нападения на Донахью. Ирландец, оглушенный ударом по голове, плохо ориентировался во времени и поэтому решил, что второго пленника привезли намного позже. Таким образом, Вильям находился hors de combat [В стороне от главных событий (фр.)] с самого дня кражи.
Несмотря на все угрозы Гэмнета, он отказался выдать секрет тайника. Донахью, которого Гэмнет по ошибке принял за сообщника Вильяма, разумеется, тоже ничего не сообщил, поскольку и понятия не имел о существовании документа. Гэмнет пришел в отчаяние. Однажды он сказал брату, что знает о существовании тайника в доме я заложил в подвал мину, чтобы уничтожить письмо.
Только тогда Вильям осознал, что Гэмнет согласился на место хранителя Британского музея, чтобы получить доступ к Джэггарду 1599 года, а целью его охоты за документом было уничтожение.
— Но почему? — взревел Роу, сжимая кулаки. — Это. просто варварство какое-то! Скажите, зачем ему понадобилось уничтожать документ?
— Ваш брат страдал психическими расстройствами? — серьезно спросила Пэтиенс.
Англичанин сжал губы и быстро взглянул на Лейна, но старый джентльмен не заметил его взгляда.
— Я не знаю, — ответил Седлар и продолжил свой рассказ.
Гэмнет сообщил ему, что установил часовой механизм мины так, что взрыв должен был произойти розно через сутки. Осознав угрозу безвозвратной потери, Вильям решил, что любая отсрочка лучше, чем гибель документа, и рассказал Гэмнету, где находится тайник и как его открыть. Гэмнет, злорадно усмехнувшись, пообещал достать документ и уничтожить его собственными руками.
Он уехал и больше не возвращался. Вильям не догадывался о том, что произошло, до тех пор, пока его не освободили. В больнице он прочитал газеты, поговорил с репортерами и узнал о взрыве и убийстве одного из братьев Седларов. Тогда ему стало ясно, что на Гэмнета напал третий охотник за документом.
— Итак, я понял, — продолжал Вильям, — что существует некто третий, который и завладел документом. Подумать только! Я столько лет отдал его поискам, почти смирился с мыслью, что Гэмнет его уничтожил, но теперь появилась надежда, что документ цел и невредим.
Я решил начать все сначала, раскрыть тайну убийства брата, разыскать этого третьего и вернуть документ. Но признайся я, что мое имя Вильям Седлар, и эти планы были бы перечеркнуты. Меня разыскивает полиция Бордо, и если бы я предстал перед французским правосудием, то документ был бы потерян для меня навсегда.
Я решил извлечь выгоду из того факта, что полиция не идентифицировала труп, а кроме того, рядом с телом был обнаружен ключ доктора Алеса — Гэмнет забрал его у Меня сразу же после похищения, — и выдал себя за Гэмнета. Доктор Шоут, вероятно, заподозрил что-то неладное, так что всю эту неделю я ходил по краю пропасти.
Англичанин упомянул и о том, что человек в маске, напавший на Роу и Пэтиенс, был его братом. Прочитав телеграмму Лейна, тот решил, что в конверте, который молодые люди везли в «Гамлет», находятся не безобидные символы, а сам документ.
— Послушайте, — угрюмо сказал Тамм, когда Вильям закончил свой рассказ, — я вам не верю. Вы не смогли доказать, что не были в доме той ночью. Скорее всего, вам все же удалось улизнуть из своей темницы, последовать за братом и убить его ради бумажки. А разговоры о третьем лице, о его причастности к убийству и похищению письма — просто чушь собачья!
Вильям побледнел как полотно.
— Послушайте… — начал он слабым голосом.
— Нет, папа, — устало перебила Пэтиенс, — ты не Прав. Мистер Седлар не виноват в смерти Гэмнета, и я могу это доказать.
— Вот как? — удивился Лейн. — Каким образом, Пэтиенс?
— Мы теперь точно знаем, что перед нами Вильям Седлар; следовательно, мертвец должен быть Гэмнетом.
Вопрос заключается в следующем; был Гэмнет первым или вторым из тех двоих, что вошли в дом ночью? Мы знаем, что у первого посетителя не было ключа, и чтобы попасть в дом, он отнял его у Максвелла. Но у Гэмнета Седлара был ключ — он забрал его у брата. Следовательно, Гэмнет — это второй визитер, и именно он был убит первым посетителем. Теперь подумаем, кто же этот человек в маске? — продолжала увлеченная Пэтиенс. — Мы давно установили, что первый визитер, вооружившись топором, устроил погром. Мог ли этим человеком быть Вильям? Конечно, нет, поскольку Вильям точно знал, где находится тайник. Вильяма вообще не было в доме той ночью, и он не виновен в убийстве брата. Все это доказывает, что существовал некто третий. Именно он убил Седлара после того, как тот достал письмо из тайника, сбросил труп в подвал и скрылся.
— Изумительно! — воскликнул Роу. — Но кто же все-таки это был?
— Боюсь, нам придется начать расследование сначала, — сказала Пэтиенс, пожав плечами, и надолго погрузилась в свои мысли. Внезапно ее лицо сильно побледнело, она вскрикнула и, неуверенно поднявшись со стула, покачнулась.
— Пэт! Что случилось? В чем дело? — бросился к ней Роу.
Инспектор грубо оттолкнул его.
— Пэтти, с тобой все в порядке, дорогая?
Пэтиенс слабо простонала;
— Я… Я… У меня странное чувство… Мне действительно плохо… — Она пошатнулась и упала на руки отца.
Тамм и Роу отвезли Пэтиенс домой на такси. Девушка оставалась очень бледной, и ее била дрожь.
Мистер Друри Лейн и Вильям Седлар остались в кабинете хранителя вдвоем.
— Должно быть, это от жары, — пробурчал Седлар. — Бедная девочка!
— Без сомнения, — сказал Лейн. Он неподвижно стоял посреди комнаты, его глаза потемнели и напоминали два бездонных колодца.
— Думаю, с этим делом покончено, — с грустью произнес Вильям. — Конец поискам. Я бы так не беспокоился, если…
— Очень хорошо вас понимаю, мистер Седлар.
— Да. Теперь, полагаю, вы меня выдадите властям…
Лейн усмехнулся.
— Почему вы так уверены? Я не полицейский, а инспектор Тамм уже давно не связан с полицией. Кроме нас, никто не знает всю правду об этом деле. Мне не в чем обвинить вас. Вы не убийца, и кроме того, заплатили за свою кражу дорогой ценой.
В измученных глазах англичанина мелькнул луч надежды.
— Не могу ручаться за инспектора, — продолжил Лейн, — но как один из директоров Британского музея советую вам немедленно встретиться с Джеймсом Уайтом и подать в отставку…