Её взгляд на мгновение задержался на моих губах, а затем вернулся ко мне в глаза.
— Фильм всегда заканчивается, знаешь? И когда всё будет кончено, когда моя карьера действительно закончится, я боюсь, что внутри окажусь пустой. Что от всех этих лет службы у меня останется только куча воспоминаний, которыми я не смогу ни с кем поделиться, потому что они засекречены.
Мысль о том, что Джиа может чувствовать себя опустошённой — что яркая, огненная женщина, сидящая передо мной, может стать лишь пустой оболочкой — заставила меня захотеть доказать ей, насколько полной могла бы быть её жизнь.
Но каким, чёрт возьми, я видел это будущее?
Какими бы ни были её слова, проникающие мне в душу, каким бы ни было это ощущение, будто я снова способен отдать кому-то своё сердце — это не был её мир. Она здесь, как рыба, выброшенная на берег. И если останется, то очень скоро начнёт задыхаться. Когда Ловато исчезнут, для неё не останется злодея, за которым нужно охотиться.
Поэтому, как бы сильно мне ни хотелось дотронуться до неё, впустить её в себя, сделать своей, я не мог этого сделать. Она не могла остаться, а я не мог последовать за ней, как, возможно, сделал бы когда-то ради Рэйвен. Тогда я бы отказался от всего, лишь бы сохранить её и нашего ребёнка. Я даже пожертвовал бы ранчо и семьёй.
Но теперь всё было не так просто.
Смерть Фила показала, как быстро и неожиданно может измениться жизнь. И я не хотел упускать годы, что остались у моих родителей. Ещё больше я хотел, чтобы Адди росла здесь, окружённая любовью и стабильностью, а не следовала по пятам за очередной секретным агентом, как ей пришлось делать с Рэйвен. Я не хотел, чтобы она снова училась прятаться и убегать, когда могла бы расправить крылья, зная, что у неё есть безопасное место, куда можно вернуться.
Теперь моя маленькая девочка была моим главным приоритетом.
И возможность чего-то с Джиа не могла перевесить это. Даже если это означало снова погрузиться в одиночество, из которого Сэди безуспешно пыталась меня вытащить.
Поэтому каждую ночь, после наших разговоров, я оставлял её у двери спальни, не пытаясь снова её поцеловать, не позволяя себе разрядить нарастающее между нами напряжение.
А каждое утро, когда она появлялась у меня на кухне, готовая к новому дню — иногда даже раньше меня, уже начав завтрак — я напоминал себе её слова. Эти моменты были всего лишь несколькими сценами в её фильме про супершпионку. И когда он закончится, Адди и я останемся, чтобы заполнить пустоту, которую оставит её отсутствие.
♫ ♫ ♫
В пятничное утро я надел единственный тёмный костюм, который у меня был, и задумался, какого чёрта я делаю это ради Фила. Он всю жизнь проходил в джинсах в своём баре. Он бы не ждал от нас костюмов. Скорее всего, он сейчас смеётся над нами с того света. Но из уважения к маме и семье я всё же его надел.
Когда я вышел на кухню и увидел там Джиа, которая уже налила мне кофе и придвинула чашку через стойку, мне пришлось сдержаться, как и каждое утро, чтобы не поцеловать её на приветствие. Мне бы куда больше хотелось провести следующие несколько часов, утопая в её запахе и ощущении её под руками, выясняя, что заставляет её задыхаться, извиваться и кричать, чем отправляться на похороны Фила.
— Спасибо, — сказал я, поднимая чашку.
Джиа окинула меня взглядом с головы до ног.
— Это Армани?
Я пожал плечами. Так и было, но признаваться в этом с утра пораньше мне не хотелось.
— Ты чертовски хорош, ковбой. — её голос стал ниже, и в этом прозвище появилось столько чувственности, что у меня перехватило дыхание.
— Просто потому, что мы живём в крошечном городке в Теннесси, не значит, что мы не разбираемся в таких вещах.
Её взгляд задержался на моих губах.
— Определённо не разбираетесь.
Воздух между нами загорелся, искрился, манил. Я бы без вопросов наряжался для неё, если бы она подкрепила свои слова действиями.
— Завтра увидишь меня ещё более при параде. Я арендовал смокинг. У тебя есть платье?
Её брови нахмурились.
— Чёрт, бал. Я совсем о нём забыла.
Образы Джиа в обтягивающем платье тут же заполнили мой разум, заставляя тело отозваться ещё сильнее. Мне хотелось притянуть её к себе, танцевать с ней медленный танец, провести руками по её талии, прижаться к ней.
Дни и ночи желания к ней уже довели меня до предела.
Но пока я представлял, как она выглядит в платье и как бы я его с неё снимал, Джиа явно думала совсем о другом. Её лицо приобрело тот отстранённый вид, который я уже научился узнавать — она снова складывала воедино кусочки головоломки о картеле и своей работе.