— Ты самая храбрая девочка, которую я когда-либо встречал. — сказал я Адди. — Мне нужно, чтобы ты ещё немного продержалась. Будь смелой и умной, как твоя мама.
Её глаза расширились при упоминании матери — темы, которой мы почти не касались.
— Ты любил маму?
— Я её любил, но, не буду врать, она сильно меня ранила, когда ушла и ничего не сказала мне о тебе. — Я покачал головой, отгоняя остатки той боли. Она больше не имела власти надо мной. Не с Адди и Джиа рядом. — Но когда я знал её, она поражала меня своей смекалкой. Своей красотой. Тем, как смело начала жизнь с нуля. И я вижу в тебе столько же её.
— Ей не нравилась её старая жизнь. — сказала Адди, и эти слова больно скрутили меня изнутри. — Она её пугала. Она боялась, когда кто-то называл её настоящим именем.
Мы с Джиа переглянулись, вспомнив пароль для дешифровки — имя, которое я должен был знать.
— Какое это было имя? — тихо спросил я.
— Наталия. Мы всегда уезжали, если кто-то его использовал. Они хотели, чтобы она вернулась на ранчо, где происходили плохие вещи. Но она обещала, что мне не придётся туда ехать.
— И тебе не придётся, милая. Никогда.
— У неё было имя, которое ей нравилось больше? — мягко спросила Джиа.
— Она говорила, что папа и я — единственные, кто знает её настоящее имя. И что я должна рассказать его только папе.
Я сглотнул, чувствуя, как надежда пульсирует в моей груди. Я видел, что Джиа чувствует то же самое.
— Рэйвен. Она любила имя Рэйвен, — сказал я.
Адди кивнула, едва заметно улыбнувшись.
— Она говорила, что обещала стать Рэйвен Эовин Хатли. Что это и есть её настоящее имя.
Имя ударило меня в самое сердце. Моё прошлое, настоящее и будущее столкнулись в одной точке.
Я посмотрел на Джиа, и наши взгляды встретились. Неужели это то самое имя, которое нам было нужно, чтобы взломать шифр?
— Хорошее имя. — наконец, смог сказать я.
Это было имя, с которым она должна быть похоронена. Я выясню, что они сделали с её телом в Денвере, и заберу его сюда. Я похороню её на нашем семейном участке, в дальнем углу ранчо, вместе с остальными Хатли. Так у Адди всегда будет её мама рядом.
Я прочистил горло и, с неохотой, оторвался от этого маленького мирка, который мы создали втроём, переплетясь руками и душами.
— Она принадлежала этому месту, милая. И ты тоже.
Адди посмотрела на меня с такой верой, что я не был уверен, смогу ли оправдать её доверие. Заслужил ли я его. Но я сделаю всё, что в моих силах.
— Ладно, Адди, пора выдвигаться. — сказал Мэддокс, его голос был охрипшим от эмоций. Когда я поднял взгляд на брата, он сжимал челюсти, пытаясь сдержать слёзы. И я даже не мог поддеть его за это, потому что сам чувствовал то же самое. Я был на грани.
Когда он протянул руку, приглашая Адди идти с ним, а она отпустила мою руку и вложила свою в его, меня словно сжало изнутри.
Когда она оглянулась на меня, в её взгляде читалось беспокойство. Я сказал ей единственное, что она должна была запомнить, если всё пойдёт не так.
— Я люблю тебя, Адди. Запомни, что я люблю тебя.
Она вырвалась из руки брата, подбежала и крепко обняла меня. Я поймал её, стиснул в объятиях, поцеловал в висок. Меня захлестнуло столько эмоций, что я не успевал их осознавать.
— Я тоже тебя люблю, папа.
По щекам покатились слёзы. Чёртовы слёзы. Но я позволил им быть. Я заслужил их, не так ли?
Мы простояли так долго, а потом я опустил её на землю, и она вернулась к Мэддоксу.
Когда я смотрел, как они спускаются по ступеням, я дал себе обещание: я сделаю всё, что потребуется, чтобы мы снова были вместе. Даже если ради этого мне придётся нарушить клятву, данную Милe несколько дней назад, — никогда больше не убивать. Если всё сведётся к противостоянию между мной и Хайме Ларедо, победителем выйду я. Потому что у меня есть за что жить.
♫ ♫ ♫
Люди Скалли высадили нас в соседнем городке у торгового центра, где Джиа купила пару босоножек на низком каблуке под платье её прабабушки, я забрал свой смокинг, а затем мы арендовали машину. После этого направились на север, в Корбин — ближайший город к ранчо Ларедо.