— Потому что она не позволяла?
— Или не сказала им, что создала финальный фрагмент. Может, картель начал подозревать, а может, просто устал ждать. Может, они решили, что найдут кого-то, кто завершит работу за неё. У меня нет ответов.
— В письме Рэйвен говорилось о страховке, которую она оставила у Адди.
По коже побежали мурашки.
— Я знаю.
Чёрт. Если это правда, и Ловато хоть на мгновение заподозрят, что Адди жива, они бросят на неё все силы. Внезапно мне показалось, что поездка в Уиллоу Крик и передача её Райдеру была огромной ошибкой. Это подвергло опасности всех здесь, в том числе и маленькую девочку. Я хотела, чтобы Адди почувствовала себя в безопасности и рассказала нам всё, что знает, но, возможно, добилась обратного.
— Мне не стоило сюда приезжать, — выдохнула я.
— У нас нет никаких оснований подозревать, что они знают об Адди. И всё это пока просто дикая догадка с моей стороны. Нам нужно найти доказательства, прежде чем делать выводы.
— Тебе нужно представить свою теорию спецгруппе.
— Мне?
— Да, тебе. Это твоя версия. У них будут вопросы, на которые я не смогу ответить.
Звук из кухни в конце коридора вернул меня в реальность. Моя рука машинально скользнула к Глоку, спрятанному под рубашкой за поясом, но затем я услышала низкий, тяжёлый голос Райдера.
— Мне пора. Надо убедиться, что один ворчливый владелец ранчо действительно понимает, насколько важно держать всё в тайне.
Рори издала звук, будто сдерживала смех.
— Удачи.
Мы отключились, и я уставилась в окно, на спутанные ветви и листья снаружи. Усталость сковала меня. Но раз уж сон был не вариант, мне срочно требовалась еда и литр кофеина.
Я зашла в ванную и поморщилась, глядя на своё отражение. Вот оно — лицо человека, который почти двое суток был в бегах. Душевая кабина с кремовой плиткой, переливающейся золотистыми прожилками, звала меня, но даже если я смою с себя пот и пыль последних сорока восьми часов, в моей тревожной сумке не было чистой одежды. Либо стирать, либо найти что-то новое. Поэтому я ограничилась тем, что умылась, поправила хвост и нанесла еще один слой дезодоранта к тому, что уже был.
Бывало, что я обходилась без душа и сменной одежды дольше. Венесуэла была худшим вариантом — почти неделю я застряла в центре партизанской зоны с Гэри, который притворялся моим оператором, и группой «морских котиков». В джунглях, следя за маячком, установленным на украденной винтовке, отсутствие душа и чистой одежды не казалось важным. Но здесь, в безупречной элегантности дома Райдера, в окружении его идеального порядка, моя запачканная одежда и неумытое тело заставляли меня чувствовать себя так, будто я была единственным муравьём в тарелке ванильного мороженого. Хотя у меня были дела поважнее, чем беспокоиться о том, что Райдер Хатли думает о моём внешнем виде.
Я вышла из спальни в основную жилую зону и увидела Райдера, прислонившегося к кухонному столу с телефоном у уха. Сердце забилось быстрее, опасаясь, что он уже разболтал о том, что Адди здесь. Хотелось его придушить, даже если я понимала его мотивы. Его мир только что перевернулся, и он, естественно, полагался на свою семью, чтобы пережить это. Я просто не была уверена, что его дочь могла себе это позволить.
Я услышала, как его голос дрогнул:
— Я ничего не знаю о воспитании ребёнка. Я не знаю, как…
Моё тело застыло. Он бы возненавидел, если бы узнал, что я подслушала это. Он бы возненавидел, что я увидела его слабость. И всё же я хотела, чтобы он договорил. Хотела снова увидеть, что скрывается под его угрюмой бронёй.
Я тут же оборвала эту цепочку мыслей. Сейчас было не время для соблазнов и иллюзий. У меня была маленькая девочка, которую нужно защитить, и картель, который нужно уничтожить. Единственное, что имело значение — это убедиться, что те, кому Райдер рассказал, осознают всю серьёзность ситуации.
Я бесшумно прошла по гостиной, пока он договаривал последние слова, а затем перевернул что-то сковородкой прямо на три тарелки. Гриль-сэндвичи с сыром.
— Я бы очень хотела, чтобы ты этого не делал, — сказала я.
Он вздрогнул, развернулся с лопаткой в руке. Глаза прищурились.
— Чего именно?
— Рассказал своей матери.
Вместо ответа он просто поставил тарелки на остров напротив высоких барных стульев.
— Хочешь забрать Адди? Она сейчас лучше реагирует на тебя.
— Ты не собираешься ничего сказать?
— Я не сторонник повторений, если их исход всё равно не изменится. Я не собираюсь лгать своей семье. Тут нечего обсуждать.