— Ты подвергаешь её опасности, лишь бы успокоить свою совесть. То, что я только что узнала… — я покачала головой, осекшись. Я не могла говорить с ним о деле.
— То, что ты только что узнала? — переспросил он, скрестив руки на груди.
Фланелевая рубашка натянулась на его мышцах, и я знала, что они твёрдые, как камень, потому что когда-то уже была прижата к ним. Я сглотнула и отвела взгляд.
— Та самая страховка, которую Рэйвен оставила? Если это то, что мы думаем, то за ней придут не только Ловато. Её будут искать все преступные организации и правительства мира.
Он стиснул челюсти, пальцы вцепились в руки.
— Что это?
Я покачала головой.
— Не сейчас. Но, думаю, это была плохая идея. Я должна забрать Адди туда, где её сможет охранять целая команда.
— Если только мы не выясним, что у неё есть, и не передадим это тебе и твоим дружкам из АНБ. Тогда она не будет в опасности, верно?
— Они могут не знать, что мы это нашли, и всё равно начнут поиски.
— Уверен, что ты и твои приятели придумаете, как это «случайно» слить, чтобы все поняли, что это у вас, а не у неё.
Если Рори была права и Рэйвен действительно работала над ящиком Гудини, а у Адди был ключ, мы вполне могли дать понять, что уже нашли его. Но сначала нужно было убедиться, что у девочки действительно есть эта информация, прежде чем они начнут искать. А как это выяснить, когда от неё за всё время я услышала лишь несколько слов?
— Нам нужно, чтобы она нам доверяла, — тихо сказала я.
Райдер коротко кивнул, его взгляд скользнул к входу и лестнице, ведущей вниз в игровую комнату, прежде чем вернуться ко мне.
Между нами словно пробежала искра — та же манящая искра, которую я чувствовала в прошлом году, и та же искра, которую я ощущала в каждом прикосновении сегодня. В ней была опасность, недоверие, но и страсть, которую я не испытывала ни с кем другим, кроме как в том яростном, полном злости поцелуе. Я невольно посмотрела на его губы, а когда резко подняла глаза, то поклялась бы, что уголок его рта дёрнулся в сдержанной улыбке.
Я резко развернулась к лестнице.
— Пойду за ней.
Тихо спустившись в подвал, я сразу направилась к дальнему углу, где стояли игровые автоматы. Сердце екнуло, когда её там не оказалось. Я осмотрела комнату.
— Адди? — позвала я. — Где ты?
Ничего.
Я заставила себя не паниковать. В подвале не было выходов наружу. Ни одно окно не было открыто.
Я снова окликнула её.
Тяжёлые шаги Райдера прозвучали на лестнице, и я встретилась с ним взглядом.
— Где она? — спросил он.
Я не ответила, сразу направившись к коридору и тем самым недостроенным комнатам, о которых он упоминал. Мы оба продолжили звать её, но тишина отвечала нам. Три комнаты вдоль коридора были уже обшиты гипсокартоном, но без отделки и покраски. Пустые, недоделанные. Теперь, зная, почему они остались такими, они казались ещё более печальными. Когда я вышла из одной, Райдер появился из последней.
В его глазах отразился тот же страх, что начинал захлёстывать и меня.
Мы бросились обратно по коридору. Он распахнул шкаф, откуда раньше достал табуретку, но девочки там не было. Где, чёрт возьми, она могла быть?
Образ, как я нашла её, спрятавшейся под кроватью в мотеле, резко всплыл в памяти. Её явно научили прятаться в маленьких пространствах. Я кинулась к стенке с телевизором, открывая дверцы шкафчиков, в то время как Райдер обыскал зону за барной стойкой.
— Джиа, — его голос был едва слышным.
Я медленно закрыла шкафчик и обернулась к нему. Он закрыл глаза, словно испытывая боль, затем открыл их и встретился со мной взглядом. Едва заметно кивнул вниз.
Я подбежала к нему и увидела, что Адди забилась на открытую полку. Не знаю, была ли она пустой раньше или девочка вытащила оттуда всё, но она свернулась там клубочком, прижав колени к груди, точно так же, как я нашла её в мотеле. Грудь вздымалась в ровном, спокойном дыхании, тёмные ресницы резко выделялись на её бледной коже.
Глаза защипало, и когда я посмотрела на Райдера, поняла, что он тоже с трудом сдерживает эмоции.
Всё это было таким неправильным. Чудовищно неправильным, если для того, чтобы чувствовать себя в безопасности, ребёнку приходилось прятаться.
Лицо Райдера потемнело от гнева, и это был тот же самый взгляд, что он бросил на меня, когда поймал в офисе ранчо. Только в этот раз его ярость была не направлена на меня. Она была направлена на женщину, которая пообещала ему всё, а затем отняла.
Я не могла поставить себя на его место и почувствовать то же самое, но я могла его понять. Однажды кто-то лишил меня моей слепой любви. Сколько бы я ни твердила себе раньше, что частая смена мест закаляет характер и учит независимости, то, что сделала Рэйвен, было жестоко. Она заставила свою дочь жить в постоянном страхе, в бегах. И она лишила Райдера ребёнка, которого он бы осыпал любовью так же, как осыпал свою племянницу.