— Спасибо огромное за ужин. И за истории, — сказала Джиа. — Теперь я никогда не смогу смотреть на Райдера без смеха, представляя его голышом, измазанным пятнами черники.
Мама рассмеялась, а меня снова накрыло жаром — но не от стыда, а от мысли показать Джиа своё обнажённое тело так, чтобы она не смеялась, а умоляла.
Мы едва успели накинуть куртки, как фары осветили окно, залив нас белым светом. Я прищурился, посмотрев на маму.
— Ты же сказала, что будете только ты и Сэди.
Мама кивнула, нахмурив брови, когда мы увидели, как Бронко Мэддокса остановился рядом с Эскалейдом Джиа.
Я крепче сжал ладонь Адди, готовясь к тому, что нас ждёт.
Мэддокс едва успел заглушить двигатель, как задняя дверь распахнулась, и в дом влетела Милла, визжа во всю мощь своих лёгких:
— Нана!
Её светлые косички подпрыгивали вокруг круглого личика, в мёдовых глазах сверкал восторг, пока она неслась прямо в мамины объятия.
Мама крепко её обняла.
— Какой приятный сюрприз!
Милла округлила глаза, заметив меня с Джиа и Адди. Её взгляд упал на наши сцепленные руки, и она была в шаге от того, чтобы потребовать объяснений, но мама быстро перевела разговор.
— Я думала, вы идёте в кино.
В дом вошли Мэддокс и МакКенна, одетые в дождевики. МакКенна выглядела точь-в-точь как взрослая версия своей младшей сестры: светлые волосы, карие глаза, густые брови.
Она выросла в Уиллоу Крик, но сбежала отсюда в восемнадцать, оставив после себя разбитого Мэддокса.
Когда он нашёл её младшую сестру, о существовании которой МакКенна даже не подозревала, живущей в ужасных условиях, он забрал её к себе и сделал своей дочерью. В итоге это воссоединило их всех.
— Мы были в середине фильма, когда в кинотеатре вырубилось электрочество, — объяснила Милла.
Она уже редко путала слова, и это было даже немного грустно.
МакКенна мягко её поправила:
— Электричество.
— Именно это я и сказала.
Милла снова повернулась к нам и ткнула пальцем в Адди.
— А кто это?
Я не был готов к Милле сегодня — к её вопросам, к её неуемной энергии. И не был уверен, что Адди когда-либо будет к этому готова.
— Ты, может, помнишь Джиа. Она была здесь в прошлом году, — сказал я, а потом сжал ладонь Адди и добавил: — А это Адди.
Я не знал, как объяснить остальное. Мы не хотели, чтобы Милла разболтала всему свету, что Адди моя. Но в то же время я не хотел, чтобы Адди услышала, что она здесь ненадолго. Я замешкался, и Джиа взяла инициативу на себя.
— Мы живём у твоего дяди Райдера.
Глаза Миллы округлились.
— Я обожаю жить у дяди Райдера! Он всегда разрешает мне есть мороженое на завтрак.
Мэддокс поперхнулся, мама закатила глаза, а я прищурился на племянницу.
— Спасибо, что сдала меня, малышка.
Милла зажала ладонь ртом.
— Ой.
Её взгляд упал на игрушку в руках Адди, и она заулыбалась, повернулась, вытащила из рук МакКенны двух своих радужных единорогов и весело поскакала обратно к нам.
— У тебя тоже есть игрушка! Это Честер и Шарлотта. Они знаменитые. О них даже книжка есть.
Адди медленно кивнула.
— Ты знаешь эту книгу? — Милла понизила голос до шёпота. — «День, когда единороги спасли мир» — это лучшая книга из всех книг, что существуют.
— Драконы, — так тихо сказала Адди, что я едва услышал её.
Милла просияла.
— О, да! «День, когда драконы спасли Вселенную» — моя вторая любимая книга. Если тебе они тоже нравятся, значит, мы были созданы, чтобы стать друзьями. Может, даже лучшими друзьями. А знаешь, что делают лучшие дру…
— Дыши, Милла, — рассмеявшись, вставил Мэддокс.
— Но, папа, это правда!
Я наклонился, поднял рюкзак Адди и помог ей надеть его на плечи.
— Уже поздно, мы как раз уходим.
— Нет! — вскрикнула Милла в тот же момент, когда мама спросила:
— А как же котята?
— На улице дождь и уже поздно. Завтра вернёмся и посмотрим котят.
— Я не хочу снова выходить под дождь. Я останусь здесь на ночь, — заявила Милла, устремив на маму свои большие круглые глаза.