Я не могла позволить себе слишком в это вовлекаться, слишком привязываться. Ощущение собственности, защиты, которое я уже испытывала, могло затмить мой разум. И всё же я должна была быть бездушным роботом, чтобы не чувствовать ничего рядом с тихой храбростью Адди и мрачным смирением Райдера. Сладость, с которой он относился к девочке, могла бы растопить даже самый ледяной разум.
Раздраженная не только ситуацией, но и собой, я поднялась, приняла душ и оделась в джинсы и фланелевую рубашку, которую купила накануне. Заплела волосы в косу, чтобы они не лезли в лицо, и отправилась на поиски кофе.
Райдер уже был на кухне. На нём были узкие джинсы и лонгслив с закатанными рукавами, обнажающими рельефные предплечья. Ткань обтягивала широкие плечи, подчёркивая мышцы, сформированные не в спортзале, а тяжелым трудом. Всё это выглядело слишком привлекательно и опасно. Напоминало о подростковых разочарованиях.
Моё первое сильное увлечение было летом после второго курса школы. Парень жил по соседству, проводил всё свободное время на родео и слушал кантри. Я умоляла Холдена пойти со мной на уроки линейных танцев, чтобы осенью я могла привлечь внимание этого парня. Всё лето я училась, как впечатлить его своими движениями, но в итоге отцу пришлось перевестись на новую службу, и я оставила и парня, и танцы позади.
— Кофе? — спросила я.
Райдер кивнул в сторону старого кофейника в углу. Здесь не было капсульных машин. Мне пришлось разбираться с этим ещё вчера, когда я чувствовала себя вполне комфортно на его кухне. Это должно было бы казаться странным, и я ожидала от него язвительного комментария, но он просто принял это как должное, словно уже видел меня здесь миллион раз. Я не знала, что об этом думать.
— Мне нужна помощь Адди сегодня утром, чтобы составить изображение мужчины, которого она видела, — сказала я, наливая себе кофе.
— Мне нужно на ранчо, продолжать строительство новых домиков. Иначе мы не успеем к заезду гостей.
— Тогда можешь идти, а я привезу её позже, когда закончим.
Его брови нахмурились, спокойное выражение сменилось хмурым взглядом. Меня так и подмывало разгладить морщинку между его бровей, но тон его голоса заставил меня взъерошиться.
— Я не позволю ей проходить через это одной.
— Она не будет одна. Я буду с ней.
— Ты ей не семья.
Слова ранили, хотя это была правда. Я и не думала, что услышу их, но почему-то они ударили сильнее, чем должны были. Как только я получу от Адди нужную информацию и удостоверюсь, что она в безопасности, мне придётся двигаться дальше. Я не останусь. Никогда не оставалась. И уж точно не здесь, в какой-то глуши Теннесси.
— Не веди себя так, будто ты был рядом с ней всю её жизнь, Райдер. Прямо сейчас ты ей не больше семья, чем я.
— Она никогда больше не останется без семьи. С того самого момента, как ты привела её в офис моего брата, это стало правдой. Именно ради этого ты её сюда привела, не так ли? Чтобы получить, что тебе нужно, и уйти? Уверен, ты в этом хороша.
— Прошу прощения?
Почему этот человек всегда ставил меня в оборонительную позицию? Почему каждая его правда была как удар, а не как лекарство? Будто он пытался задеть мой характер, а не просто констатировать факт.
— Почему ты обижаешься? — Он действительно выглядел озадаченным. — Разве не в этом суть твоей работы? Закрываешь одно дело — и переходишь к следующему, в новом месте.
— Да. Но ты говоришь так, будто, раз я хороша в своей работе, значит, мне плевать на людей. Будто я просто использую их, а потом исчезаю.
— Разве нет?
Я поставила чашку и шагнула ближе, ткнув его в грудь пальцем.
— Я забочусь о людях, с которыми работаю, и о тех, чьи жизни рушатся из-за преступных организаций, которые я разоблачаю, придурок. Чёрт, я даже наняла последнего человека, которого уничтожила сеть Ловато. Я не использую людей. Я их защищаю. Это моя работа.
Его глаза сузились, и он схватил меня за запястье, убирая мой палец со своей груди. Тепло его ладони скользнуло вверх по моей руке, по ключице, осело в груди, как искра. Желание, которое вспыхивало между нами в такие моменты, раздражало меня ещё сильнее. Я не хотела этих чувств. Не хотела его. Но это не означало, что я не забочусь о людях. Что я не люблю тех, кто мне дорог. Может, я и не смогу остаться и окружить Адди вниманием, которого она заслуживает, но я не собиралась просто умывать руки.
— Ты нас не защитила, — прорычал он, но вместо того чтобы оттолкнуть меня, потянул ближе, заставив сделать шаг вперёд. — На самом деле, ты оставила после себя только ещё больше разрушений, даже не оглянувшись назад. Ты передала свой заказ брату, который вновь травмировал мою семью перестрелкой прямо у нас во дворе, разрушил забор, вытоптал поле и отправил Мэддокса на бессмысленную погоню.