Эта версия казалась ему правдоподобной еще и потому, что исследовавшие место следователи не обнаружили следов рвоты и судорог погибшего, что является непременным условием отравления ядом. Суворин предположил, что поскольку ни один из свидетелей не может точно подтвердить, что погибший есть тот человек, которого они видели накануне, возможно, тело действительно было доставлено на берег Оби уже после смерти.
- Вы уверены, что яд попал в организм не случайно? – спросил я его в конце беседы.
- Я уверен, что причиной смерти стало отравление ядовитым веществом. Данное вещество вряд ли попало в организм погибшего случайно, но я не могу сейчас точно утверждать, отравился ли погибший сам или был отравлен кем-то.
Сегодня я путешествовал по городу, не прибегая к услугам нашего водителя. Я дал Толику возможность пополнить архив его снов новыми идиотскими шедеврами.
Сверившись со шпаргалкой, переданной мне Варнаковым, я отправился на улицу Обскую, 62, где проживал гражданин Горин Вячеслав Юрьевич, который по его же утверждению выпивал с погибшим в день смерти в ресторане гостиницы «Обь». Старая ободранная двухэтажка с двухскатной шиферной крышей располагалась в частном секторе Октябрьского района. Рядом среди молодой кленовой зелени в беспорядке примостились металлические гаражи. Горин жил в однокомнатной квартирке на втором этаже. Несмотря на раннее время, Вячеслав Юрьевич находился, очевидно, в привычном для себя состоянии – был изрядно подшофе. С прилизанными редкими волосами на плешивом черепе, синюшным круглым лицом, влажными толстыми губами он вызывал брезгливость. На нем была жилетка на голое тело, треники с пузырями на коленях и шлепанцы. В тесной прихожей пахло плесенью и старой закуской.
Оглядев меня с ног до головы налитыми кровью глазами, он спросил:
- Чем обязан?
Я показал ему удостоверение.
- А-а, - протянул он, – мент. Проходи.
В комнате царил хаос. Такое количество бутылок, окурков и мусора в одной квартире я за свою жизнь еще не встречал. У меня сложилось впечатление, что все мусоропроводы Октябрьского района ведут в квартиру Горина.
- Уютненько тут у тебя. По-домашнему, - сказал я.
- Мусор - лишь материя, лежащая не на своем месте, - философски заметил хозяин помойки, разгребая для меня место на диване.
Сесть я поостерегся, а прислонился к косяку двери, сложив руки на груди.
- Я ненадолго. Расскажи про жмура, который с тобой бухал в «Оби», - обстановка квартиры располагала к просторечию.
- Я уже все рассказал тому офицеру, который обещал мне 20000 рублей за полезную информацию.
- И ты их получил?
- Он сказал, что она не представляет ценности.
- Все люди иногда врут. Всегда быть правдивым — скучно.
Горин сел на диван перед журнальным столиком, заставленный черте чем: бутылками, тарелками с остатками пищи, предметами одежды, пустыми пакетами. Среди этого бардака он нашел грязный стакан и слил в него из двух бутылок остатки водки. Выпил, сморщив лицо, занюхал куском зачерствевшего хлеба и сказал:
- Ты мне нравишься. Я расскажу.
Вячеслав порылся в хламе на столе и выудил початую пачку «Примы». Неторопливо прикурил от нещадно чадившей бензиновой зажигалки.
- Короче, выиграл я в тот день в карты лимон и забухал. Вечером, часов в 6 пошел в кабак освежиться. Там познакомился с этим «перцем».
- Как познакомились? – спросил я, - вот так, ни с того ни с чего?
- Он оказался моим однофамильцем. Лидка - официантка меня по фамилии называла. А он возьми и вытащи военный билет…А у него фамилия тоже Горин. А имя – Владимир. Так и познакомились. Он проставился по такому случаю. Деньги у него были. Он с севера, с заработков приехал.
- Откуда, с севера?
- Кажется, из Норильска…Бурильщиком или взрывником работал. Не помню.
- А сам-то он откуда?
- Ну, из Норильска вроде. А в Новосиб погулять приехал…
- А проживал где он в Новосибирске?
- Да не знаю я. Вроде в «Оби» хотел устроиться.
Горин глубоко затянулся дымом сигареты.
- Мы говорили с ним от силы полчаса.
- А потом?
- А потом я ушел. Домой спать.
- И больше его не видел?
Горин на секунду замешкался с ответом и бросил тоскливый взгляд на пустые бутылки на столе.
- Нет.
- На нет и суда нет, - сказал я и пошел к выходу.
- Постой, человек, - торопливо туша бычок в грязной пепельнице, сказал Вячеслав, - дай чуток… здоровье поправить – скажу что-то, о чем никто не знает…