- Двигатели на полную мощь. Вперед. Начать передачу данных.
- Есть.
В тот же миг завыла сирена безопасности. Пульт словно сошел с ума, играя световыми бликами клавиш: это со звездного разрушителя дали предупредительный залп, озаривший темноту космоса. Одновременно с которым пришло столь же понятное сообщение:
- Сдавайтесь или будете уничтожены.
- Они глушат любую связь кроме радиоимпульсов, - заявила связистка. - Нет возможности послать сигнал за пределы системы.
- Уходим в гиперпространство.
- Мы не набрали достаточной скорости, - отозвался лейтенант, отвечающий за двигатели.
- Маневрируйте, - крикнул капитан.
- Они хорошо стреляют, - в голосе старшего помощника появилась паника. - Мы долго не протянем.
Капитан, играя желваками, махнул рукой.
- Пушки к бою, товь.
- Вы будете стрелять по своим, капитан? - изумился старший офицер координации.
- Для нас уже все равно: просто побег или вооруженное сопротивление. Вы не оставили пост, когда было время. Так что сейчас ваши действия квалифицируются как нарушение субординации. Так что, отставить разговоры, к сарлакку!
- Есть, сэр.
- Отлично. Поворот десять градусов.
- Есть.
- Лорд Вейдер вызывает Тантив IV. Остановитесь или будете уничтожены.
- Огонь! - скомандовал капитан.
Пушки корабля выплюнули залп огня, зацепив разрушитель, но защитные экраны последнего рассеяли ударную волну.
Капитан подошел к лейтенанту:
- Как скорость?
- Нам еще нужно время.
Ответный залп с разрушителя не замедлил последовать. На этот раз там не шутили. Вновь взвыли сирены. Щиты были практически сорваны.
- Вот и начался кошмар, - проговорил капитан, косясь на сенатора. Она хладнокровно замерла у экрана, спокойно наблюдая за боем. На лице снова не отражалось и тени эмоции. По опыту Антиллес понял: это значит, что эмоции хлещут через край. Такая женщина стоила уважения: и жаль, что теперь ей придется умереть. «Тантив» ощутимо тряхнуло, и капитан мгновенно вернулся к суровой реальности, позабыв всякую лирику. Поэтам не место на поле боя. Оды про храбрость будем складывать, когда победим. Если продержимся.
ГЛАВА 1. ПРИЧИННО-СЛЕДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ
- Милорд, они прыгнули в гиперпространство!
- Направление отследили?
- Да.
- Какова их точка выхода?
- Татуин, милорд.
Размеренное дыхание. Маска, к счастью, не пропускала эмоций.
Хотя причем тут маска? Он сам не пропускал ничего.
Выдать могли только глаза, спрятанные за темными линзами.
А если бы не было линз? Кто бы осмелился заглянуть в сокровенное?
Если даже Император отводил взгляд и не любил подобного в отношении себя с его стороны. Если последний раз они смотрели глаза в глаза друг другу двадцать лет назад.
Татуин.
Целая жизнь между фразами, а для офицера, ожидающего распоряжений, всего пара секунд, пустяки.
- Все готово для прыжка?
- Только что закончили расчеты, милорд.
- Хорошо, теперь свяжитесь с нашими патрулями, ближайшими к Татуину. Пусть встречают гостей. Предупредите: стрелять только по двигателям и глушить передачи.
- Есть, милорд.
Дарт Вейдер отвернулся к экрану. На душе было поразительно мерзко.
Татуин - уже двадцать лет как Бен Кеноби месит ногами песок на этой планете. С детства обучаясь в Храме, он не был избалован лишними удобствами. Напротив, воспитание падаванов многими считалось излишне аскетичным. Но взять бы тех критиков сюда! Вот уж где суровый край. И дело не только в отсутствии комфортного климата, не только в каменно-песчаном ландшафте, дефиците воды и растительности, но и в окружающих людях.
Двадцать лет здесь - а его все еще продолжают считать пришлым чужаком. Хотя бывший джедай вносит посильный вклад в общину: ремонтирует аппаратуру и лечит людей, но все равно остается посторонним. В спину часто летят косые взгляды, - особенно когда Бену удаются сверхъестественные (на взгляд местных обывателей) вещи. Кеноби знает, что за глаза его называют «чокнутым отшельником» и «колдуном». Даже если бы он женился на дочери местного фермера, то все равно остался чужаком. Как и его потомки.
Желтый песок. Ветер и жара - извечные спутники его теперешней жизни. Каждый день похож на предыдущий. Не жизнь, а выживание. И что держит тут фермеров? Неужели они не могут накопить денег и улететь? Во многих мирах нужны люди, не чурающиеся тяжелой работы. Но все как один сидят здесь и боятся перемен. В их речах нет фраз «я могу переломить судьбу» или «это зависит от меня», зато Бен не раз слышал, что «когда-нибудь, вероятно, жизнь станет лучше, легче». Фермеры уповают на будущее, на удачу, на мудрого правителя. На что-то внешнее, что придет и разом всем поможет, но не на себя. Что же делает их такими? Безнадежность? Тяжелые условия? Неизменность течения жизни? Пассивность? Отсутствие мотиваций, честолюбия?