Кривые линии гиперпространства вспыхивают красным. Это иллюзия, но от нее идет рябь в глазах, и на белые стены Тантива, туда, куда она кидает взгляд только затем чтобы не смотреть в глаза офицеров, падают темные блики.
- Если все будет в порядке, то у нас будет несколько минут до появления преследователей, - отвечает капитан. - Они не ожидали, что мы уйдем. Им нужно было разогнаться и рассчитать точку выхода. Думаю, на три-четыре минуты мы может рассчитывать, а то и на все пять.
- Значит, мы успеем передать информацию? - уточняет она.
- Да, мэм.
- Что ж, капитан, давайте, выполним, что должны.
- Есть, мэм.
Словно в замедленном сне, как ей кажется, хотя на самом деле молниеносно, капитан поворачивается к команде и отдает приказ:
- Выходим из гиперпространства.
- Есть, сэр.
- Начать передачу сообщения.
- Все частоты заблокированы, сэр.
- Как такое может быть?
- Сэр, слева звездный разрушитель. Еще один справа. Приказывают нам остановиться.
- Энергию на двигатели, полный вперед, курс 1,1,4.
- Но так же мы войдем на полном ходу в атмосферу планеты!
- Они не смогут пойти за нами. Маневренность у нас выше. Выполняйте.
- Есть сэр.
Рубка озаряется пламенем. Ударная волна достигает световую и их бросает на пол. Становится жарко.
Капитан поднимается на ноги и кричит:
- Повреждения?
- Задеты системы связи, немного зацепили двигатель, вышла из строя система обороны.
- Мы еще может маневрировать, - говорит капитан, но быстро сникает, заметив выходящий из гиперпространства корабль.
- Лорд Вейдер, - с отчаянием произносит кто-то из офицеров.
Сенатор нервно усмехается. Как театрально и смешно!
Завершающий аккорд, оставили Милорду.
Если у жизни и есть какое-то одушевленное чувство - то это она, ее величество Ирония.
- Это конец, - безнадежно говорит капитан.
Все бессмысленно.
Их дерзкая попытка не удалась. Рухнула последняя надежда.
«Мы изначально знали, что это невыполнимо. Но попытались. Это уже неплохо».
Что ж, только этим тебе остается себя успокаиваться, госпожа сенатор: тем, что ты пыталась.
Последний залп, озаряющий их лица, вновь бросающий их на пол.
И следующая мысль за этим: «Мы живы? Мы еще живы?».
- Повреждения? - устало спрашивает капитан.
- Двигатели уничтожены. Они готовят луч захвата.
- Внутренняя система связи работает?
- Да.
- Капитан, что вы задумали? - спрашивает сенатор, и голос ее НЕ дрожит. Главное - это выдержка. Еще один урок из детства.
- Мы им так не дадимся. Остается одно: умереть во время попытки оказать сопротивление.
- Капитан:
- Это лучше, чем сгнить в тюрьме, госпожа сенатор. Я поведу за собой добровольцев.
Она отворачивается к экранам. К звездным разрушителям.
- Хорошо, капитан. Я не могу ни вам, - устало соглашается, - ни вашим людям приказывать, как выбирать свою смерть.
- Мэм, все было не зря. Не вините себя. Это был наш выбор. Возьмите, - капитан вкладывает ей в руку свой бластер и уходит из рубки.
- Прощайте, капитан, - полушепотом говорит она ему вслед.
Так ее и находят спустя полчаса: безучастно ожидающей своего ареста. С бластером в правой руке, не снятым даже с предохранителя. Бластер отбирают, но на всякий случай ведут под прицелом.
В коридоре конвой наталкивается на Вейдера.
Случайно? Или он ждал их?
- Лорд Вейдер, госпожа сенатор Чандриллы, Мон Мотма, - докладывает штурмовик, - при аресте сопротивления не оказала.
Молчание в ответ. Минуты? Секунды?
Труднее этого молчания нет ничего. И не было.
Тяжелый взгляд сквозь пропасть в миллион парсеков: через три шага и двадцать лет жизни. С ним всегда было трудно. Даже в те давние времена, когда все было по-другому. Даже полчаса назад, когда они еще не смотрели друг на друга с позиций судьи и преступницы.
Ледяное спокойствие всегда было ее маской, ширмой, которая надежно скрывала эмоции. Остатки экипажа «Тантива IV», те, кто выжил, должны запомнить ее такой. Несгибаемым символом Альянса:
Главное выдержка.
- Вы не спросите «почему»? - вызывающий тон, прикрывающий слабость. Но время иллюзий прошло. Заговорив первой, ты УЖЕ открыла оппоненту больше, чем следовало. Дипломат, знающий о переговорах все, - и вдруг делаешь ошибки, достойные новичка. Потому что знаешь: этот бой уже проиграла. Нет стратегии, нет тактики, нет даже завтрашнего дня. Только настоящее. - Не хотите услышать, почему я это сделала? - вот, теперь вызов. Так предсказуемо, что становится страшно собственного цинизма.
- Нет.
А: вот теперь она удивилась. Что ж, в ломке сценария есть своя прелесть.
- Почему?
- Я это знаю.
Ироническая улыбка во все лицо. По сути - еще одна маска, но иное отвергается правилами. Не о чем сожалеть: