Улыбнувшись, я подумал: «Вот видите, господа, каковы эти безликие мужчины? Поглядите на них!» А бай Михаилу сказал, чтобы он выпил коньяк с веселым сердцем и завтра утром ждал у ворот своего Недьо.
— Да, мы освободим Недьо, и ты встретишь его завтра у ворот, — повторил я и, вонзив взгляд прямо ему в глаза, продолжал: — Но прошу тебя оказать мне такую услугу. Слушай внимательно! Возьми сейчас же большой чемодан, быстренько уложи в него одежду и все, что тебе может понадобиться на время долгого отсутствия. И тотчас же отправляйся с ним к Спиридону. Явись к нему обязательно с чемоданом — запомни это! С чемоданом! Скажешь Спиридону, что сегодня утром арестовали Недьо в связи с каким-то страшным обвинением и что ты переезжаешь жить к сыну, пока не разберутся с делом Недьо. Но что ты просишь его, Спиридона, чтобы он позвонил в Пловдив Светлане — пусть она знает, что случилось с ее отцом. «Она же дочь, — скажи, — и хоть чем-нибудь да поможет ему!» И еще скажешь ему, что ты бы и сам сделал это, но у сына нет телефона.
— Так что, мне и в самом деле надо переехать к сыну? — спросил бай Михаил.
— В самом деле, — подтвердил я. — Запрешь ворота и отправишься к своему сыну, но только на одну эту ночь.
Я предложил Баласчеву пройтись по аллее, которая вела к старой Беловодской дороге. По-прежнему тихо моросил дождь, ранние серые сумерки все сгущались, надвигалась ночь.
— Знаешь, какой представляется мне теперь, после реконструкции в связи с новым данными, вся эта история? — сказал я, взяв под руку Баласчева. — Двадцать четвертого примерно в пять часов вечера Марина Спасова спускает через окно дамской туалетной с помощью тонкого нейлонового шнура склянку с чумоподобным вирусом. На ее место она ставит такую же склянку, с такой же наклейкой, но с совершенно другим, невинным содержимым. С помощью копировальной бумаги она перенесла надпись с этикетки подлинной на фальшивую, обвела ее точно такой же красной шариковой ручкой, какой пользовался профессор. Я нашел свернутый в комочек лист копирки в ящике письменного стола Марины. После сигарет «Джон плейер» это было моим вторым важным открытием, совершенным в квартире Марины. Но что происходит дальше? Марина спускает склянку, которую тут же подхватывает внизу вместе со шнуром Спиридон Выл ков. Темнеет, идет дождь, никто не наблюдает за тем, что происходит позади здания, — там нет входа, вокруг безлюдные поляны. Спиридон осторожно пробирается к своей машине, которую поставил чуть в стороне от площадки, где ставят свои машины сотрудники лаборатории; она стоит поближе к шоссе — Выл ков торопится, ему нельзя мешкать: он должен во что бы то ни стало опередить тестя.
Почему Вылков сменил на своем «Москвиче» номерной знак и поставил номер машины тестя? Потому, что именно таков был замысел всей акции. Во-первых, чтобы легче и наверняка проникнуть в охраняемый район лаборатории. В дождливую предвечернюю пору водителя охране не разглядеть, но зато ей хорошо виден номерной знак машины. Во-вторых, чтобы создать ложное впечатление, будто Недьо Недев соучастник профессора в подмене и похищении склянки и он же ликвидировал третьего соучастника — Марину Спасову, которая могла бы выдать его и профессора в случае провала, поскольку она особа нервная и неуравновешенная. Спиридон отлично знал расписание и привычки своего тестя, и для него не составляло никаких трудностей его имитировать. Разумеется, он не строил иллюзий насчет того, что ему удастся ввести следствие в заблуждение и оно так и не раскроет, что направление «Недьо Недев» ложное. Он не строил себе таких иллюзий, но он хотел выиграть время, два-три дня, необходимые ему для того, чтобы выбраться за пределы страны. Он был уверен, что ложный след Недьо Недева отнимет у следствия по крайней мере два-три дня.
Таков был замысел этой акции, но вот одно изменение в составе следственной группы внесло в этот замысел совершенно непредвиденные коррективы. Я с самого начала расследования исключил профессора как возможного похитителя или подменителя склянки. Во-вторых, я исключил и Недьо Недева благодаря одной случайности, не предусмотренной Спиридоном Вылковым. Двадцать четвертого октября Недьо Недев замешкался с сургучной печатью и вышел не в обычное время, а на двадцать минут позже, и, таким образом, машина его не могла быть отождествлена с машиной, сбившей тележку продавца каштанов. Так что еще в самом начале следствие жирной чертой вычеркнуло Недьо Недева как «след». Но Спиридон не знал, что Недьо Недев вычеркнут, и продолжал играть его роль. Как раз этим и объясняется его вторая неудача — попытка представить убийство Марины делом рук Недьо.
Решение Спиридона бежать от милиции объясняется главным образом его страхом за судьбу склянки. Я уверен, что у него были водительские права и паспорт на имя Недьо Недева и потому он не боялся, что могут обнаружить подмену номера на его машине. Он боялся только за склянку с вирусом. Доставка его и машины в участок означала обыск, а обыск означал, что склянка будет обнаружена. Поэтому наш герой и решил удрать — это необходимо было сделать, чтобы спасти свою голову.
Почему он остановился перед виллой 113 — А, то есть перед виллой своего тестя? Чтобы спрятать склянку, чтобы избавиться от своего опасного багажа, естественно! Как близкий человек семьи Недьо, Спиридон знал, что в этот день у бай Михаила выходной и в доме его нет. У него, безусловно, был ключ от ворот виллы. Он вошел, спрятал склянку и уже с куда более спокойной душой укатил по Беловодской дороге.
Почему он не вернулся за склянкой вечером двадцать пятого или в ночь на двадцать шестое? Для этого у него было несколько причин. Во-первых, присутствие бай Михаила. Во-вторых, убийство Марины. Ему надо было прислушиваться к тому, что происходит вокруг этого, выслеживать, ждать. Тяжело в одно и то же время делать два крайне трудных и рискованных дела.
Вот так выглядит все это, как мне кажется, после реконструкции.
А теперь давай подумаем о том, что нам предстоит. Скоро, буквально с минуты на минуту, Спиридон узнает, что Недьо арестован и что бай Михаил будет ночевать у сына. Другими словами, узнает, что для него пришло благоприятное время! Итак, когда наступит ночь, сюда придет человек. Он тихонько отопрет ворота и еще тише проникнет внутрь. Поищет в темноте то, что ему нужно, — он помнит место, — побродит немного, но обязательно найдет. Потом он так же тихонько, крадучись, выйдет, но, прежде чем он закроет дверь, ты и твои люди включите свои фонарики и направите их свет ему в лицо. И ты увидишь, что этот ночной гость есть не кто иной, как человек в котелке. Внимание, господа! Не теряйте ни секунды времени и тотчас же обыщите его. Вы найдете в кармане его склянку с чумоподобными вирусами. Еще минутку внимания, господа! Берегите склянку!
Когда мы вернулись к машине, я сказал Баласчеву:
— Как только все будет сделано и занавес опустится, позвонишь мне домой на улицу Настурции.
Настроение у меня после того, как я вернулся из Бояны с виллы 113-А, было прекрасным. Задача решена, теперь оставалось произвести лишь небольшое вычисление и зафиксировать ответ на чистом листе бумаги. Я был уверен, что судьба не сыграет со мной злой шутки в последнюю минуту, и потому спокойно ждал итога этого небольшого вычисления.
Я надел белую сорочку с крахмальным воротничком, повязал свой самый лучший галстук-бабочку, желтый с красными крапинками, облачился в темно-синий официальный костюм и отправился с Анастасием в ресторан «Болгария». Мы устроились в красном зале, я заказал знакомому официанту ужин, составленный из праздничного меню.
Вернулись мы на улицу Настурции к девяти часам вечера. Я разжег в камине огонь, надел халат, и мы сели с Анастасием у камина. За ужином я рассказал ему о моей находке на вилле 113-А. Анастасий волновался, ожидая финала, нервы у него были взвинчены. Чтобы немного отвлечь его, я решил досказать ему свою итальянскую историю. Да ведь я и должен был завершить начатый разговор о вымышленных чувствах!
Я принялся досказывать Анастасию историю с Юлией.
— Хочешь, выпьем по рюмке коньяку у меня в комнате? — спросил я Юлию.