Минут через пять оба гостя уже мирно посапывали, плотно связанные ремнями от своих же автоматов. Я хлопнул одного по щеке — никакой реакции. Отлично, будут спать, пока мне не понадобятся.
Дальше — не менее важное. Я ощупал карманы Гурова и, о чудо, нашёл у него ключи. А чуть дальше, в распахнутом сейфе, лежали консервы, сухпай и несколько бутылок воды.
— Вот что значит стратегическое мышление, — пробормотал я, выуживая банку тушёнки.
Еда сейчас была нужна. Я сел на край стола, вскрыл банку и жадно набросился на содержимое. С каждой ложкой ощущал, как тело забирает энергию, ускоряя регенерацию. Да и внутри моего Источника, скрытого глубоко в груди, я чувствовал, как энергия начинает пополняться. Во время боя я почти не тратил её, но предпочитал быть во всеоружии.
Желудок урчал от долгожданной подпитки, а я задумчиво смотрел на тело Гурова. В голове крутился один вопрос: а что теперь?
Я убил второго человека из Триумвирата. Гуров был настоящим двигателем этой машины. Он контролировал тех, кто держал остальных в страхе. И теперь он мёртв. Это должно было изменить всё.
Но как именно — предстояло выяснить.
Я откинулся на спинку кресла, ощущая, как усталость накатывает волной. Полчаса. Мне нужно всего полчаса, чтобы более-менее встать на ноги.
Тридцать минут прошли быстро. Раны затягивались, мышцы приходили в норму, а боль превратилась в привычный фон. Оставалось только дождаться, пока очнутся мои "гости". Имелись к ним вопросы.
Первым зашевелился тот, что покрупнее. Он застонал, моргнул пару раз, огляделся, понял, что связан, и тут же начал дёргаться.
— Что за херня?!
— Поздравляю, ты жив, — лениво отозвался я, подбрасывая в руке мандарин, найденный в сейфе. — Это можно считать везением.
Второй тоже начал приходить в себя, замотал головой. Глаза у него бегали, страх появился сразу, в отличие от товарища, который пытался изображать бунтаря.
— Ты… ты же Лазарь? — прохрипел он. — Ты должен был… сдохнуть…
— Спасибо за тёплые слова. Я тронут. — Я откусил дольку мандарина и наклонился вперёд. — Но давай-ка сразу к делу. Где Князев?
— Мы ничего не знаем! — выпалил первый, мотая головой. — Слышишь? Ничего!
Я поднял ладонь, и над ней разгорелся ровный, уверенный огненный шар размером с футбольный мяч. Тёплый свет окрасил стены кабинета, отблески заплясали на лице моего "собеседника".
Он тут же забыл, как изображать героя.
— Ложь я чувствую за версту, — сказал я спокойно. — И за ложь буду сжигать. Давай попробуем ещё раз.
Солдаты переглянулись. Второй сглотнул, первым не выдержал.
— В гостинице! В президентском люксе! — торопливо выпалил он. — Князев там живёт. Это его резиденция!
— О, прогресс, — кивнул я. — Продолжай.
— Там всё для него, — солдат явно старался выдать как можно больше информации. — Самый крутой номер, все удобства. Мы его называем Князь, и он сам не против, ему нравится…
— Охрана? — я сжал ладонь, и огненный шар тут же сменил цвет с жёлтого на белый. Температура в кабинете ощутимо подскочила.
— Две… три Гончих, не больше! — торопливо выпалил он. — Охрана больше для статуса, никто и так не рискнёт!
Я посмотрел на них пару секунд, потом медленно разжал ладонь. Огонь погас.
— Вот видишь? Мы можем общаться нормально. Теперь отдыхайте, мальчики. — Я резко ударил одного по затылку, тот тут же отключился. Второй начал бормотать что-то, но я лишь скользнул взглядом по его запуганному лицу.
— И тебе пора спать.
Очередной точный удар, и он отправился в нокаут.
Я выдохнул, потянулся. Тело пока ещё не пришло в норму, но передвигаться без вспышек боли уже можно было.
Я вышел в коридор, прокручивая в голове полученную информацию. Князев был близко, всего в нескольких сотнях метров. До гостиницы рукой подать — спуститься по лестницам на холмах немного вниз, и всё. Казалось бы, никаких сложностей. Но ощущение тревоги не отпускало.
И, как оказалось, не зря.
Резкий всполох пламени за окном заставил меня замереть. Я повернул голову — и увидел, как за стеклом отражаются дрожащие языки огня.
Я сделал пару шагов вперёд и выглянул наружу.
Общежитие Гончих полыхало, выбрасывая в ночное небо клубы дыма и искры. Окна на верхних этажах были выбиты, из них вырывались тени, падая вниз. И сразу после падения эти тени поднимались, бросались на людей. На солдат. На тех, кто ещё минуту назад охранял этот лагерь.