Красное командование Юго–Восточного фронта (Шорин, бывший полковник Генерального штаба) решило немедленно форсировать Дон, чтобы не дать нам времени укрепиться, и 1–й конной армии Буденного было приказано перейти 4 января Дон и, взяв Батайск (против Ростова), чтобы сбить замок на железной дороге, выйти нам в тылы в разрез между добровольцами и казаками. Красная пехота 8–й армии должна была по всему фронту содействовать этому наступлению (книга Буденного «Пройденный путь»).
Условия местности благоприятствовали красным. Главный рукав Дона течет от станицы Аксайской до Азовского моря под правым высоким берегом красных. Левый берег низменный, плавни, местами до 10 — 11 верст ширины. Против Нахичевани и станицы Аксайской переправы — паромы. От Аксайской переправы гать по плавням к станице Ольгинской. Задонская степь между Батайском и Ольгинской (расстояние 28 верст) представляет собой широкий и глубокий плацдарм, удобный для разворачивания без всяких рубежей сопротивления.
Зима 1919/20 года выдалась холодная, и Дон к этому времени крепко замерз. Конная бригада генерала Барбовича последней подошла 27 декабря к Ростову, когда город и мост были уже заняты красными. Отбив несколько атак, бригада к вечеру перешла Дон и плавни прямо по льду со всей своей артиллерией, от станицы Гниловской западнее Ростова на Койсуг, несмотря на то что за два дня до этого из Ростова ушел в Азовское море ледокол, проломавший открытую полосу в середине реки, которая немедленно опять замерзла. Я упоминаю этот эпизод, чтобы подчеркнуть неправильность заявления Буденного, что «к началу боевых действий поймы рек Дона и Койсуга были затоплены водой и покрыты тонким льдом». Правда, первые два–три дня января были туманные с короткой оттепелью, но 4–го стоял крепкий мороз, и короткая оттепель ничего не изменила. Самый переход через Дон, как на Нахичеванской, так и на Аксайской переправах, вне сферы нашего ружейного огня, не представлял для Буденного никаких трудностей.
По сводкам штаба Донской армии, у генерала Кутепова при отходе за Дон было 3383 штыка и 2928 шашек. Шедшие ему навстречу пополнения позволили, однако, в первые же дни увеличить боевой состав корпуса, который к моменту столкновения с Буденным был доведен приблизительно до 10 000 бойцов. Бригада генерала Барбовича уже развернулась в три полка, а у донцов на этом участке было, вероятно, около 4000 штыков и 8000 шашек.
В 1–ю конную армию Буденного входили 4, 6 и 11–я кавалерийские трехбригадные дивизии — 9500 шашек — и две стрелковые дивизии — 9–я и 12–я, 4500 штыков, 3 броневых поезда, 9 броневых автомобилей, 5 орудий и 400 пулеметов. Кроме того, в наступлении участвовали со стороны красных 40, 33, 15 и 16–я стрелковые дивизии — 11 000 штыков — и 16–я кавалерийская бригада Волосатого — 2000 шашек — 8–й армии, занимавшей фронт от Нахичевани на восток, то есть всего около 11 500 шашек и 15 500 штыков. В Ростове, кроме бронепоездов Буденного, было еще три, включая тяжелый с шестидюймовыми морскими орудиями, ходивший по линии Ростов — Новочеркасск вдоль по фронту. С нашей стороны было два легких бронепоезда на линии Ростов — Екатеринодар, перпендикулярной фронту.
4 января никаких серьезных действий со стороны красных не было, хотя Буденный и пишет в своей книге о яростных, но всегда отбитых атаках на Ольгинскую, во время которых он «неоднократно с Ворошиловым лично водил бойцов» на приступ. Другие советские авторы (Агуреев и Тюленев) говорят то же самое, по–видимому, чтобы подтвердить выполнение приказаний штаба фронта на 4 января и не противоречить Буденному. Красные, вероятно, произвели в этот день разведку на Ольгинскую, которую им необходимо было захватить и держать, чтобы обеспечить свой левый фланг и тыл при переправе главных сил и затем при разворачивании на Батайск.
5 января части 6–й кавалерийской дивизии Буденного и пехота 8–й армии выбили казаков после упорного боя из Ольгинской. Поднявшаяся днем сильная метель не позволила красным развить этот успех или донцам контратаковать. Последние отошли на ночь в район Хомутовской. Конница Добровольческого корпуса (генерала Барбовича и Топоркова) была вечером вызвана по тревоге в Батайск, но выступление из‑за метели было отложено до утра.
За ночь метель улеглась, и 6 января с утра стояла тихая, морозная и ясная погода. Главные силы Буденного, 4–я и 11–я кавалерийские дивизии и части 6–й, начали с рассветом переправу по Нахичеванской переправе. Первые сведения об этом поступили в 7 часов утра от конных разведчиков корниловцев, наблюдавших в плавнях. Конница генерала Барбовича подошла к сборному пункту на юго–восточной окраине Батайска у переезда через железнодорожную насыпь около 10 часов утра после перехода по сильно занесенной снежными сугробами дороге. Терцы и кубанцы генерала Топоркова были уже на месте, терцы в резерве, а кубанцы, высланные навстречу красным, отходили сильно растянутой лавой перед подавляющими силами Буденного и были уже совсем близко от окраины Батайска.
Полки генерала Барбовича, и с ними терцы, на широких аллюрах перескочили по переезду через железнодорожную насыпь и, на ходу разворачиваясь, пошли в атаку. Их неожиданное появление из‑за насыпи, скрывшей их подход, и стремительность атаки ошеломили красных, видевших Батайск уже почти взятым без серьезного сопротивления.
Атакующим полкам представилась незабываемая картина: совершенно ровная, покрытая девственным белым снегом широкая, искрящаяся на утреннем солнце степь с разбросанными по ней маленькими курганами. Совсем близко отходящая жиденькая лава кубанцев, а у нее на плечах густая лава красных с вкрапленными в ней пулеметными тачанками. Дальше за лавой чернели три квадрата резервных порядков, по–видимому бригад; между ними и на флангах — снимающиеся с передков на открытой позиции орудия и вспышки первых выстрелов, а на курганах группы наблюдателей и начальства — батальная картина наполеоновских времен!
Атака мгновенно опрокинула красную лаву, налетела на ее плечах на не успевшие еще развернуться резервные порядки, разметала их, и вся эта масса перемешавшихся всадников, пулеметных тачанок и орудий неудержимо понеслась, коля и рубя, на восток, к плавням и переправам. Бешеная скачка промчалась версты 3 — 3 1/2, пока не выдохлись кони. Части затем начали собираться, приводиться в порядок, и постепенно завязался огневой бой, продвинувшийся еще немного на восток.
Разворачиваясь после переправы на Батайск, Буденный загнул свой левый фланг, выслав заслон в направлении хутор Злодейский — станица Хомутовская. 4–й Донской конный корпус генерала Павлова начал с утра (в 9 часов, по сведениям Донской армии) вытягиваться из Хомутовской на Ольгинскую и разворачиваться с целью сначала атаковать эту станицу и выбить из нее красных. Появление на его фланге заслона Буденного, действовавшего очень напористо, и разгоревшийся под Батайском бой заставили генерала Павлова изменить первоначальное направление и выйти главными силами корпуса западнее Ольгинской, на левый фланг конной армии Буденного, отброшенной от Батайска нашей атакой.
4–й Донской корпус втянулся в бой с заслоном Буденного около 11 часов и полностью развернулся в новом направлении, отбив упорно дравшийся заслон, к 15 часам (по сведениям Донской армии). Тут разыгралась вторая фаза боя 6 января. Донцы атаковали в конном строю с юга, а полки генерала Барбовича и Топоркова одновременно с запада. Красные, приведшие к этому времени свои части в порядок и готовившиеся опять наступать, не выдержали, и вся эта масса перемешавшихся конниц помчалась к плавням. Наши снаряды, особенно тех конных орудий, которые скакали за атакой на левом фланге, разбивали лед в протоках и болотинах плавней, вызывая панику у красных. Их пулеметные тачанки и орудия проваливались и застревали, рвались постромки, и все, уже в панике и без управления, бросая все, бежали к переправам. Преследование прекратилось с темнотой и из‑за усталости конского состава.