Ихора натекло столько, что даже Геральту с его ростом было тяжело двигаться в вязкой жиже. Небольшие тираниды, вроде гаунтов или потрошителей, наоборот, легко перемещались в кровавом болоте. Твари пользовались тем, что под мутным слоем жидкости их сложно заметить и впивались в броню десантников. Геральт всегда предпочитал лёгкое снаряжение, но здесь и сейчас посылал магосам "Злого Рока", Мортену и самому Богу-Императору одну хвалу за другой. Тактический доспех дредноута спасал.
Варлам выпустил последние снаряды из болтера. Принялся раздавать мощные удары рукоятью оружия и краем щита. На десантника набросился генокрад. Варлам успел выставить щит, но многорукая тварь ловко перебралась через "крепостную стену", запрыгнув за спину. Генокрад замахнулся острыми лапами и… этот удар должен был стать последним для Варлама, если бы не вмешался Итаро Тёбэй.
Мастер клинка пожертвовал мечом, чтобы спасти товарища. Метнул его так, что тот пронзил грудь чужака. Генокрад с визгом ушёл на дно пурпурного болота. Итаро продолжил сражаться одними силовыми когтями.
Христоса тоже разоружили. Воин тиранидов поймал руку технодесантника и переломил её у плеча. Оторвал и отбросил в сторону. Рука с плеском ушла глубоко в тёмные воды.
Технодесантник не растерялся. Христос ухватил чужака за горло, а потом оплёл его ногами у пояса. Тиранид потерял равновесие, и оба воина скрылись из вида в мутном озере.
Неведомая тварь схватила Потиния Пила за ногу и утащила следом. Впервые за сотни лет магос-доминус почувствовал нечто похожее на страх, хотя мог поклясться, что давным-давно избавился от областей органического мозга, которые отвечали за подобные чувства. Сейчас он ощущал нечто похожее на сильную тревогу в связи с прекращением функционирования. Он и подумать не мог, что с его степенью аугментации этот миг когда-то настанет. С каждым мгновением Потиний оценивал состояние тела и понимал, что с такой прогрессией он выйдет из строя уже через восемь целых и восемь десятых секунды. Техножреца рвали на части, и на схематическом изображении перед оптическими имплантатами Потиния гас один сектор кибернетического тела за другим.
Сработала взрывчатка.
В отличие от первого сердца, второе не выдержало повреждения крупных сосудов. Оно остановилось мгновенно, словно поглотитель устал сражаться за свою жизнь или же не вытерпел болевого шока. Одновременно с этим захлёбывающиеся в пролитом ихоре десантники почувствовали, что натиск слабеет. Со смертью биокорабля синаптическая связь между тиранидами исчезла. Орда разделилась на стаи. Стаи в свою очередь разделились на одиночек. Теперь тираниды сражались за выживание не только с вторгнувшимися убийцами, но и друг с другом.
Ихор вокруг Потиния вскипел. Чудовища забились в агонии. Неведомая сила потянула магоса-доминуса на поверхность. Он увидел перед собой окровавленного десантника, чьи седые волосы побагровели. От напряжения психический капюшон оплавился и оставил страшные ожоги на коже псайкера.
– Уходим, – устало бросил Геральт.
От техножреца уже мало что осталось: одна рука, так и не разжавшаяся на рукояти топора-шестерни; пара механодендритов, торчащих из истерзанного туловища, да голова. Кодиций бросил Потиния вырвавшемуся из омута Христосу.
Тот ловко перехватил калеку и произнёс:
– К-к-к… ка... как на… на… счёт… сотруд…
Христосу снесли часть головы, и из-за грязного ихора микросхемы внутри искрили и выходили из строя.
– Согласен!
Потиний с помощью механодендритов оплёл Ангела Смерти. Теперь магос и технодесантник напоминали нечто, сошедшее с конвейеров тёмных механикумов: двуглавое и гротескное чудовище.
Когда тираниды всё чаще стали набрасываться друг на друга, Анрайс де Ле Стат пришёл в себя. Он выпил и съел достаточно. Даже слишком. Капитана стошнило грязной кровью чужаков, их костями и плотью. Он огляделся и заметил путь, следуя по которому изрядно потрёпанный отряд мог вновь увидеть свет Императора. Капитан махнул цепным топором. Прорычал:
– За мной!
Предстояла долгая дорога. Но свой долг Ангелы Смерти выполнили.
5
Караул Смерти понёс тяжёлые потери в бою. Половина Астартес Конклава навсегда осталась в остывающих телах биокораблей или в ледяной пустоте космоса. Только половина "Громовых Ястребов" вернулась в ангары, и только половина из них была способна летать без серьёзного ремонта.