Анрайс увидел над собой смуглое лицо, окаймлённое густой бородой и растрепанными грязными волосами.
– Вставай-давай! Быстрей! Поднимайся, чёрт бы тебя побрал! – крикнул Авраам. – Этих гадов тут хоть жопой ешь!
Капитан выбрался из-под зловонной туши, подобрал цепной топор и посмотрел вдаль, где раздавался скрежет ударов металла о металл и гром выстрелов танковых орудий. "Кастеланы" сминали ржавые борта тяжёлой техники проклятых, вырывали башни и переворачивали более лёгкие машины. Демоны уничтожили уже многих этих роботов, но оставшиеся пока удерживали область у врат.
– На вас вся надежда, железяки, – проговорил Анрайс. – Держитесь.
11
Дейви Двуглазый уменьшил масштаб, чтобы видеть картину в целом, а потом с помощью панели управления отметил на проекции те части "Пояса Мордвиги", которые попали под защиту подразделений компании, Конклава и ополчения. Эти отсеки плотно примыкали друг к другу, на них находились наиболее целые и укомплектованные персоналом артиллерийские батареи, но дело в том, что это даже не десятая доля орбитальной станции.
Мурцатто посмотрела на Дейви, прищурившись и стиснув челюсти. Ветеран Classis Libera промолчал и просто скрестил руки у груди. На лице не промелькнуло ни чувства, а по взгляду уже давно ничего не поймёшь. Алый отблеск оптических имплантатов только лишь злил.
– Ну да, – отозвался Нере. – Стоит чужакам зайти во фланг…
– Тираниды воюют не так, как все встречавшиеся вам чужаки, – сказала госпожа Энлил. – Ими движет голод, который не утолить, поэтому я считаю, что встретив сопротивление, они хлынут на лёгкую добычу.
– "Лёгкая добыча"? – сказала Мурцатто. – Там миллионы беженцев. Дети. Маленькие дети.
Она посмотрела на собравшихся офицеров, но не нашла ни в одном из них союзника. Даже Вилхелм отвёл взгляд.
– Всех не спасти, – ответила инквизитор.
– Чудовищно… – только и произнесла Мурцатто.
Госпожа Энлил кивнула и сказала:
– Эти решения бесчеловечны, да, потому что их принимали не люди.
Инквизитор подошла к Дейви Двуглазому и жестом попросила уступить место за панелью. Она ввела несколько команд и перед собравшимися появились проекции не орбитальной станции, а каких-то бомб.
Когда Мурцатто прослушала вторую фазу плана, то попросила сделать перерыв на пару минут. Услышанное не укладывалось в голове.
Она спустилась с платформы, нависающей над капитанским мостиком и прошла к иллюминатору. В это время позади раздавался голос Ласа Руиза, который ругался с капитанами союзных кораблей.
– Только попробуй! Клянусь, пару лиг в сторону, и я отдам приказ стрелять! Хочешь ты этого или нет…
"Нет, прочь, прочь, прочь..."
Мурцатто зажала уши руками, а потом посмотрела во тьму космоса, где не так много ослепительных звёзд и куда меньше чужаков, стремящихся пожрать всё сущее.
На Стирию опускалась ночь. Вдалеке на ветру колыхались висарисы, пронзая испачканные чернилами фиолетовые небеса. Эти деревья, похожие на зазубренные наконечники копий, покачивались из стороны в сторону, будто бы тот подземный воитель, который удерживал древко и искал в вышине слабое место, чтобы одним метким ударом закончить бой. Между плотных пышных крон с вытянутыми листьями нет-нет, но пробивались слепящие огоньки заката. Они сверкали так, словно солнце больше никогда не взойдёт, и нужно оставить наследие, которое отложится в памяти тех, кто стал свидетелем ошеломительной иллюминации. Если же проследить путь лучей, то можно подобраться и к царице света, звезде Апени, щеголяющей в завершении своего ежедневного правления в нарядных одеждах оранжевых и алых тонов. Знойная красотка не стыдилась почтенного возраста и игриво поддёргивала пышную юбку, отчего сторонний наблюдатель в калейдоскопе красок мог углядеть ещё и белоснежную кожу протуберанцев.
Стирия прекрасна. А на закате сногсшибательна.