6
Анрайс закончил рассказ, событиям которого он, конечно, не был, но слышал всё из очень надёжных источников.
– Так что с Христосом? – прогремел Цезон.
– Конструирует себе новую оболочку, – ответил Анрайс. – Честно говоря, мы ещё и не встречались с ним после воскрешения.
Дредноут помолчал немного.
– Воистину неисповедимы дела Его, непостижимы судьбы и неисследимы пути… – проговорил он.
– Механикумы особенно взбудоражены событием, – продолжил Анрайс. – Кто-то перепуган "богохульным" воскрешением, другие видят в этом чудо Омниссии.
Цезон промолчал, ожидая дальнейшего разъяснения.
– Главе арсенала удалось успокоить самых возбуждённых тем, что он станет лично следить за действиями Христоса. Так что отряд "Лестат" увеличился вдвое. Мы снова – одно из самых боеспособных подразделений в Карауле. Особенно с твоей помощью, Цезон.
– Спасибо, Анрайс. Теперь осталось только найти поле боя достаточно просторное, чтобы я мог на нём появиться. Наслышан о вашей Вавилонский Битве и жалею, что мне не дали добро поучаствовать.
Анрайс поклонился с почтением:
– А теперь позволь оставить тебя, великий. Через несколько минут начнутся учения, и командор не терпит опозданий.
– Конечно, Анрайс. До встречи.
Линзы череполикой маски дредноута потухли. Заснул ли Цезон или просто показал тем самым, что беседа окончена, неясно, но Геральт решил, что сейчас настало самое время обратиться к капитану.
– Анрайс.
Капитан обернулся к кодицию.
– Да, брат.
– Слушай, как раз насчёт учений… Я хотел бы отлучиться.
Анрайс хмыкнул.
– Ты знаешь, как к этому отнесётся Мортен. Не избежать лекции о том, что мне не хватает офицерской решительности в работе с подчинёнными. В чём дело-то?
– Ещё на Скутуме между боями собрал в архиве кое-какую литературу. Хотел бы наконец ознакомиться с содержанием, – ответил Геральт. – Ты, может, и не волнуешься, глядя в зеркало, а меня эти знаки у тебя на лбу настораживают.
– Попробую объяснить Мортену что… например… – Анрайс задумался на мгновение, – ты, как кодиций, отвечаешь в первую очередь перед хранителем Весемиром. С ним же никаких проблем не будет? Прикроет?
– Ха! Так он меня и нагружал этими пылесборниками! – воскликнул Геральт. – Жаль, что в сутках не сорок восемь часов. Тогда бы я всё успевал.
– Что ж… вольно, брат, – кивнул Анрайс. – Надеюсь, найдёшь всё, что ищешь.
Геральт направился в архив Инквизиции на борту "Злого Рока". Может быть, проход в отсек хрупкого пергамента и застывшего времени не требовал биометрических данных и не охранялся также тщательно, как арсенал, но внутри находились тайны куда опаснее ядерных боеголовок.
Геральт обвёл взглядом зал с высокими потолками. Книжные полки возвышались над полом на добрый десяток метров и ломились от разнообразных фолиантов, один другого старше. Здесь действовал запрет на открытый огонь, поэтому по улицам и переулкам этого города знаний бродили полуслепые писцы с электрическими лампами, а в воздухе парили херувимы, покрытые отражающей краской. Порой они казались сверкающими светлячками, но чаще представали перед гостями каменными горгульями, которые ждали команд на верхних полках.
– Геральт, Чёрный Щит, отряд "Лестат", – представился кодиций.
Пожилой писец, старый и рассыпающийся примерно так же, как и добрая половина книг в этом месте, отметил появление десантника, проколов бумагу в журнале. Он был слепым, но всё ещё обладал пытливым умом и неплохой памятью на голоса и интересы.
– Собрать вам все работы, что вы уже запрашивали, или начнёте по одной?
– Весь список, пожалуйста, – ответил Геральт. – На этот раз я задержусь.
Старый писец за стойкой администрации похлопал в ладоши – звук ударов превратился в гром в библиотечной тишине. В следующий миг слепец выкрикнул команду:
– Предоставить материалы по списку номер 9768!
"Светлячки" покинули насиженные места, веселым хороводом поднявшись под самую крышу. Херувимы наметили цели и спикировали к полкам шкафов, которые уже трескались и страдали от жуков-древоточцев. Остальные писцы поволокли лестницы, чтобы достать те фолианты, которые были слишком тяжелы для маленьких летучих сервиторов.
– Прошу прощение за беспокойство, – сказал кодиций.
Писец отмахнулся:
– Наоборот… хоть немножко разомнём кости…
Самые расторопные херувимы уже приступили к возведению книжной башни на ближайшем столе, и Геральт поспешил разложить материалы так, как ему будет удобнее с ними работать. Когда гора фолиантов превратилась в чёткую воинскую фалангу, кодиций занял место на скамье, жалобно проскрипевшей под тяжестью силовых доспехов, и вытащил из наплечной сумки записную книжку с карандашом. Нам мгновение взгляд Геральта задержался на реликвии, подаренной ему на Литуане. Кодиций чувствовал чуждость фолианта с обложкой из человеческой кожи, а поэтому не спускал с него глаз и открывать не торопился. Тайна этой книги была для кодиция на втором месте в списке дел.