"Сначала – татуировки", – подумал Геральт и открыл "Философию Ганы-Атики".
Он не собирался читать тысячестраничный труд целиком, интересовали только те части, которые касались мёртвых языков далёкой древности. В случае неудачи Геральт рассчитывал найти ответы в "Словах Силы" Джерома Клеена, инквизитора, окончившего карьеру на костре. Обвинён он был совсем за другую работу, поэтому дебют Клеена и сохранился в архивах Инквизиции, в отличие от последних книг.
Разумеется, вся интересующая кодиция литература представляла собой лишь цензурированные копии, но он не терял надежды отыскать необходимую информацию. Геральту даже предоставили доступ к когитатору, в банке данных которого хранились электронные книги.
Однако спустя шесть часов чтения кодиций так и не мог утвердительно ответить на вопрос "что означают татуировки на телах Анрайса, Торгнюра и Варлама".
"Наверное, я просто выбрал не тот архив, – подумал Геральт, прикрыв лицо ладонями. – То, что мне нужно, содержится где-нибудь под замком в Ордо Маллеус. Караульным и не положено знать такие вещи".
– Большинство авторов, с которыми ты сегодня познакомился – дилетанты, – вдруг прозвучал незнакомый мужской голос. – Либо те, чьё творчество и мысли жестоко пострадали от рук цензоров.
Геральт вздрогнул. Он мгновенно понял, откуда донёсся звук.
Фолиант с обложкой из человеческой кожи глухо рассмеялся внутри наплечной сумки.
– Не волнуйся, меня не слышит никто, кроме хранителя.
Геральт прочертил в воздухе защитные знаки и вскочил с места, опрокинув скамью. Кодиций сосредоточился и потянул из ножен психосиловой меч, сверкнувший электрической дугой.
– Говорить с демоном – позволить ему победить. Изречение принадлежит брату-капитану Константиносу Ципрасу, седьмое братство Серых Рыцарей, приблизительно 550-й год тридцать шестого тысячелетия, – произнёс фолиант, а потом добавил. – Сядь уже.
– Что произошло?! – ошеломлённо спросил писец, оказавшийся к Геральту ближе всего.
Он сильно щурился от света собственной лампы, а уж от сияния психосилового меча вообще прикрылся рукой.
Геральт повёл плечами и нехотя убрал клинок.
– Прошу прощения. Я вздремнул за книгой и увидел неприятный сон, – объяснил Геральт и натянуто улыбнулся.
Писец не оценил шутки и постарался как можно скорее очутиться в переходах между книжными полками. Геральт поморщился, но вернулся на место.
– Ну… могло быть и хуже, – сказал фолиант.
– Ты… – прошептал кодиций, – мне же не нужно говорить, чтобы ты услышал?
– Конечно, нет.
"Кто… что ты?!"
– Я – демон того замечательного фолианта, который лежит в твоей сумке. У меня множество имён, но пусть будет… Вечный. Ибо разве не вечны сущности Варпа?
"Вас можно убить!"
– Пока существуют желания? Нет! Расщепить, размыть в водах Моря Душ можно, но убить? Разве можно убить ветер?
"Чего ты хочешь? Почему бы мне не собрать братьев-псайкеров и не вышвырнуть тебя из этого мира?!"
– Ты можешь попробовать, – кодиций уже собирался встать, когда фолиант продолжил. – Мне кажется, Геральт, что ты довольно рассудительный воин, а поэтому так и сделаешь, но… прошу, выслушай меня.
Однако Геральт уже направлялся к выходу.
– Не убирайте далеко книги, – попросил кодиций у старшего писца, а сам направился в библиариум "Злого Рока".
Фолиант без всякого волнения продолжил:
– Я могу раскрыть тайну методики защитных знаков Экзорцистов. Могу научить тебя новым приёмам, которые по силам кодицию. Могу вскрыть ментальный барьер, ограждающий твой разум от горькой памяти. Я много что могу.
– Неинтересно, – сказал как отрезал Геральт.
Он едва сдерживался, чтобы не побежать. Уборщица, которая мыла коридор на пути кодиция, в испуге прижалась к стене. Десантник же пролетел мимо. Добрался до лифта и выбрал палубу, на которой находилось наиболее защищенное от Варпа место.