«Тут можно увидеть… множество… складов, полных шерсти, оружия, металлических (предметов), одежды и всего, что произрастает и производится в этом королевстве… Тут есть щиты, опорные стойки палаток, ножи и другие предметы; сандалии и доспехи в таком количестве, что невозможно понять, как они (налогоплательщики) оказались в состоянии предоставить все это».
Император зачастую делал подарки состоящим у него на службе местным вождям, с тем чтобы обеспечить их верность инкскому государству. Вожди одаривали своих подданных, и так это шло подлинной нисходящей цепочке до самого крестьянства, которое в основном и создавало весь прибыток. Посредством перераспределения инкские элиты, составлявшие лишь один процент от всего населения империи, были в состоянии обеспечивать верность себе со стороны местных правителей, и соответственно им удавалось удерживать контроль над огромной империей, которую они создали.
Если Атауальпа периодически одаривал местных вождей, почему он не мог сделать подарок Писарро и соответственно ожидать чего-то от него взамен? Если испанцы хотели заполучить блестящий столовый сервиз, то Атауальпа хотел получить свою жизнь. Если ему надо было предоставить комнату, полную золота, в обмен на жизнь, то он с охотой сделал бы это — и мог предоставить еще больше. Разве Атауальпа сражался последние пять лет за свою империю только лишь ради того, чтобы в результате уступить ее маленькой кучке мародеров? По-видимому, тут речь шла о взаимном обмене услугами.
Часки рассыпались по всей империи с отчаянным сообщением от своего повелителя; направить все золотые и серебряные предметы, какие удастся собрать, в Кахамарку. Писарро между тем направил свое собственное послание восьмидесяти испанцам, которых он оставил в Сан-Мигеле — городе, основанном губернатором в южном направлении от разрушенного города Тумбеса. В послании Писарро сообщалось об одержанной испанцами победе, также там содержался приказ направить нескольких людей в Панаму за подкреплением. Писарро понимал, что только при условии прибытия подкрепления он будет располагать достаточной силой, с помощью которой сможет покорить такую явно огромную и многонаселенную империю. Партнер Писарро, Диего де Альмагро, предполагал продолжить набор людей, припасов, поиски подходящих кораблей, он намеревался присоединиться к Писарро по прошествии определенного периода времени. Писарро мог только надеяться на то, что Альмагро прибудет скоро, прежде чем Атауальпа разгадает подлинные намерения губернатора — относительно того, что он со своими людьми намеревался закрепиться здесь.
Прошли недели, прежде чем наконец начала притекать тонкая струйка золота и серебра, которая с каждым днем увеличивалась. Нотариус Франсиско де Херес писал:
«И так [в некоторые дни] прибывало 20 000, в другие 30, 50 или даже 60 000 золотых песо [в виде] больших кувшинов вместимостью от двух до трех арроб [от двадцати трех до тридцати пяти литров], также поступали серебряные кувшины и многие другие сосуды. Губернатор распорядился поместить все это в здание, где находилась стража Атауальпы… Для большей надежности губернатор поставил христиан охранять все это добро круглосуточно. Все, что было определено в здание, было там пересчитано, так чтобы не было места обману».
Испанцы тщательно взвешивали каждый предмет и затем переводили вес в песо, одну из стандартных единиц измерения золота в Испании. Поскольку один песо весил одну шестую часть унции, то «30–60 тысяч песо», поступавших ежедневно, означало «от 300 до 600 фунтов золота». Любой конкистадор мог элементарно прикинуть, что всем участникам экспедиции суждено стать богатыми людьми.
Вскоре после того, как Атауальпа отправил первых гонцов, местные вожди со всех регионов империи начали прибывать в Кахамарку. Они приехали засвидетельствовать свое почтение как инкскому повелителю, так и предводителю могущественных иноземцев, пленивших императора.
«Когда вожди этой провинции услышали о прибытии губернатора и о пленении Атауальпы, многие из них приехали, просто чтобы посмотреть на губернатора», — писал Херес. Летописец Эстете указывал, что «они прибыли из множества провинций, чтобы нанести ему визит и посмотреть на испанцев, все вожди привезли с собой подарки — то, чем богата их земля: золото, серебро и многое другое». Херес продолжает: «Некоторые из этих вождей имели под своим началом тридцать тысяч индейцев, и все они подчинялись Атауальпе. Когда они предстали перед ним, они засвидетельствовали ему свое почтение, облобызав его руки и стопы. Он принял их, даже не взглянув на них». Эстете пишет: «Он вел себя в высшей степени величественно, и, даже потерпев поражение и оказавшись в заточении, он выказывал исключительное достоинство».