В то время как рядовые испанцы томились в нервном ожидании в городе, прочесывая холмы в поисках знаков приближения вражеской армии, несколько их военачальников обсуждали, что же им делать с плененным инкским королем. В состав импровизированной судебной коллегии входили дородный королевский казначей Алонсо Рикельме; монах-доминиканец Висенте де Вальверде, чей брошенный на землю требник спровоцировал резню за восемь месяцев до настоящих событий; Альмагро, Франсиско Писарро и еще несколько человек. Альмагро, Рикельме и еще несколько капитанов выражали желание немедленно подвергнуть казни инкского императора, полагая, что в том случае, если Атауальпа погибнет, усмирить страну будет намного проще. Писарро же и с ним еще несколько капитанов выступали за то, чтобы сохранить Атауальпе жизнь. Они успешно управляли страной через Атауальпу на протяжении восьми месяцев, почему же они не могут и дальше продолжать в том же духе? И кто знает, как могут отреагировать индейцы в том случае, если их повелитель неожиданно погибнет? Против испанцев может подняться вся страна.
Испанцы никак не могли прийти к единому мнению по вопросу о том, посылал ли Атауальпа секретные донесения или же он сказал Писарро правду. Соответственно они не могли прийти к единому заключению касательно того, следует им казнить испанского повелителя или же надлежит сохранить ему жизнь. С тем чтобы определиться с реальностью существования непосредственной угрозы, Писарро приказал Эрнану де Сото и еще четверым всадникам отъехать на некоторое расстояние от города в северном направлении и обследовать местность. Если бы они не обнаружили там никакой туземной армии, то вполне могло быть так, что Атауальпа говорил правду. Если бы, с другой стороны, они обнаружили армию, то представлялось очевидным следующее соображение: прежде чем испанцам доведется потерять свои жизни, Атауальпа должен будет расстаться со своей.
В то время как Сото и его люди галопом неслись из города, остальные испанцы, пребывая в нервном напряжении, ждали ответа на главный вопрос. Некоторые теребили пальцами свои золотые слитки и мечтали о том, что они сделают с этим золотом, если им удастся уцелеть в ходе этой авантюры и вернуться назад в Испанию. Некоторые писали своим друзьям или семье письма, надеясь однажды отослать их домой. Заседавшие в этот час Писарро и его военачальники выражали единодушие по одному пункту: следующим их шагом должен быть поход на юг и захват Куско, столицы империи, самого богатого и величественного из всех ее городов.
Но поскольку Куско лежал примерно в 600 милях к югу от Кахамарки, а ведущая туда инкская дорога шла по исключительно неровной, ухабистой местности, Писарро и подчиненных ему командиров беспокоила мысль, что они будут не в состоянии предотвратить освобождение Атауальпы инкскими войсками во время длительной экспедиции. В походе этот обособленный испанский отряд окажется в намного более уязвимой позиции. Находясь на незнакомой местности, испанцы неизбежно станут идеальным объектом для атаки. По словам троих испанцев, участвовавших в разграблении Куско, на этом пространстве имелось несколько сотен мест, где могли быть устроены эффективные засады. Если бы Атауальпа оказался вызволен своими войсками, то он, несомненно, в короткий срок поднял бы всю страну против испанцев.
В тот вечер, после обеда, Писарро и несколько командиров сели играть в карты. Ставками у нуворишей, несомненно, были золото и серебро. Но тут неожиданно дверь резко распахнулась, и в комнату вбежали испанец и туземец. Испанец баскского происхождения Педро де Анадель был одним из первых завоевателей Никарагуа. Сопровождавший баска туземец был одним из его никарагуанских слуг. Запыхавшийся Анадель поведал собравшимся, что его слуга куда-то уходил за городские пределы, и в окрестностях города, на расстоянии примерно 10 миль, он увидел там надвигающуюся многочисленную туземную армию.
Писарро поднялся и начал задавать этому слуге вопросы. После того как тот очень подробно описал то, что он увидел, стало очевидно, что туземная армия — на марше. Все находившиеся в комнате до крайности оживились, особенно Альмагро, который еще с момента возникновения первых слухов о предполагаемом предательстве императора уговаривал Писарро казнить того. Отрезвленный Писарро немедленно приказал своему отряду начать подготовку к битве; он также созвал экстренное заседание, на котором должна была быть выработана стратегия и снова обсуждена судьба Атауальпы. Те, кто до сих пор выступал в поддержку Атауальпы, поменяли свое мнение. Оказавшись перед лицом явной угрозы атаки, собравшиеся не медлили с принятием решения. «Страстно настаивая на необходимости экзекуции, Альмагро [привел] множество доводов относительно того, почему Атауальпа должен умереть», — вспоминал один очевидец. Рикельме настаивал на том, чтобы император был в самый короткий срок казнен, прежде чем огромные туземные войска смогут начать атаку.