- Мачеха и две старшие сводные сестры - да ты у нас натуральная Золушка! - сообразил я вслух.
- Не колышет, - фыркнула Даша. - Реально главный в доме наш с Оли и Ками младший братишка. Этим летом у него выпускной поход на аттестат зрелости - жутко за него переживаем.
- Это сколько же тебе лет, если младший братишка на аттестат сдаёт? - изумился я.
- Мне пятнадцать, а ему шесть. В этом возрасте полагается получить право на ношение огнестрельного оружия и полную свободу перемещений.
- Фига се, - повинуясь её жесту я уселся на койку напротив. - Это что? Как у Гаррисона в "Неукротимой планете"?
- У нас нормальное тяготение и зверьё обычное, просто непуганое, не как здесь. Так что тебя так плющит?
- С чего ты взяла? - изумился я и тут же попытался соврать: - Ничего меня не плющит, я в порядке.
- Как говорят у нас на Лесопилке, купи себе селёдку и дури ей голову. А у тебя всё на лице написано. Так за что тебя так совесть грызёт?
- Сам понять не могу. Словно кого-то обманул, и этого уже не поправить.
- Сегодня?
- Да.
- Ладно, пошли, самогрыз несчастный, разберёмся в устройстве твоего внутреннего мира, - взяв меня за руку Даша вышла из номера и потащила за собой прямо в поле. Уже стемнело, ветра или облаков не было, и сверху виднелись звёзды. Мы шли всё дальше и дальше, пока не затихли вдали голоса, не пропал свет от фонарей и не перестали шуметь проезжающие по трассе автомобили.
От земли исходило накопившееся за день тепло, в траве шумнула невидимая птица, а в недалёкой от нас лесополосе замер в кустах заяц. Слева направо пролетела летучая мышь. Я с удивлением замер, понимая, что никогда ничего подобного не замечал. Надо же, как много происходит такого, о чём даже не подозреваешь в суете повседневности! Стоял и только головой крутил, впитывая в себя беспредельность собственного одиночества, наполненного незначительными событиями, происходящими вокруг.
Казалось, что всё бесконечно и только неспешно вращается по раз и навсегда замкнутому кругу. Точно так же по кругу пошли и события сегодняшнего дня - я переживал их снова и снова, взвешивая свои действия и поступки тех с кем встречался.
- Полегчало? - тронула меня за локоть Даша.
- Да.
- Расскажешь, - спросила она так, что я просто кожей ощутил её любопытство.
- Не знаю, - тряхнул я головой, словно сбрасывая наваждение. - Не всё. Я сегодня ящерицу обманул. Захотел рассмотреть поближе, а когда она подошла, Пуфик её слопал.
- Да, неудобно получилось, - вздохнула девушка. - А ещё что?
- Ко мне проявила интерес сама Ливи Беско. Даже поддразнивает.
- Серьёзная заявка, - Даша чуть прижалась к моему боку. - Ещё.
- Кажется, Липонька тоже.
- С ума сойти! Да ты у нас просто нарасхват!
- А мне интересней с тобой. Слушай! - вдруг пронзила меня острая догадка. - А ты к этому, случайно, руку не приложила? А то просто какая-то чертовщина творится!
- Ты, Костя, главное, не торопись. Разберись постепенно, что к чему, да и реши, что тебя увлекает. Пойдём обратно - уже скоро рассвет - мне ведь на работу.
Мы топали к гостинице и меня не на шутку грызли сомнения.
- Даш, а почему ты не удивилась Липонькиной заинтересованности?
- Между Хомо и Идалту всякое случается. Кроме деток, конечно, - ответила она задумчиво. - Иногда короткая интрижка, но бывало и до тех пор, пока смерть не разлучала. И мы, и они - люди. Не во всём похожие, но общего у нас много.
- А, слушай, совершеннолетие с шести лет - это что, даже женятся?
- С шести ещё не женятся. Нечем в этом возрасте жениться, - фыркнула Даша. - В последнее время практика ранних браков как-то ушла в прошлое, а то бывало, что и в двенадцать становились матерями. Сейчас раньше шестнадцати обычно об этом и не помышляют. Но и не тянут до тридцатника. Стараются начать около двадцати, хоть бы и мужа нет - всё равно по биологическим часам пора.
- А средства? Ведь в таком возрасте обычно ни профессии, ни дома, на сбережений, - озадачился я. - Ребёнок - это же большие расходы!
- Не могу объяснить, - пожала плечами моя спутница. - В этом месте у нас с землянами полная психологическая несовместимость. На такие вопросы вообще невозможно ответить - я не в состоянии даже представить себе, в чём проблема. Если ты про ответственность - так я любому шестилетке, носящему ружьё, доверю и свою жизнь, и воспитание собственного ребёнка.
- А что? - спросил я севшим голосом. - У тебя тоже есть ребёнок?
- Нет. Но обязательно будет, - хоть я и не смотрел, показалось, будто девушка поджала губы и нахмурилась. - Говорю же - у нас несовместимость по целому ряду основных жизненных ценностей.
Больше я ни о чём спросить не решился.
***
- А не кажется ли вам, Матвей Семёнович, - что вот-вот произойдёт перевербовка нашего агента? Причем, не втёмную, а по его собственной инициативе? - прищурился Владимир Петрович, закончив читать очередное послание от Кости. - Ведь на основании полученной им самим информации, не так уж трудно раскусить немудрёную одноходовку, разыгранную Ипполитом Харитоновичем, и понять, что нашего юного героя тупо подвели к объектам, сообщать о которых он как бы сам вызвался. Ведь парень неглупый, да ещё и вопросы начал правильные задавать. И вовремя остановился.
- Боюсь, что вынужден разделить вашу озабоченность. Более того, усугубить её, - Семёныч извлёк из папки и протяну начальнику ещё один документ.
- Вот перехват обращения президента Штатов в адрес руководства Прерии.
- Просьба о личной встрече! - удивился Петрович, пробежав текст глазами. - И какой положительный ответ последовал на столь любезное обращение?
- Сообщение перехватить не удалось. Может быть, его вообще не было, - пожал плечами Семёныч. - Но это проливает некоторую ясность на содержание вот этого письма. Его выловили из обычного почтового ящика. Приняли за дурацкую шутку. Если бы не имя отправителя - оно бы до меня не добралось, но сработал контекстный анализатор.
- Уважаемый господин Президент! - начал зачитывать Владимир Петрович. - В ответ на Ваше обращение сообщаю, что по поручению Степана Кузьмича Асмолова прибуду в Овальный кабинет двенадцатого июля в тринадцать часов Вашингтонского времени. Даша Пузикова, царевна.
- Теперь осталось дождаться того, что Константин пошлёт нас лесом, и поудобней присесть у разбитого корыта? - нахмурился руководитель.
Глава 5
Сочинение шестое
После ночной прогулки по дальним полям меня буквально распирало от огромного количества мыслей, копошащихся в голове. Они путались и мешали жить. Продолжалась эта вакханалия минут пятнадцать, пока я не нашел удобную позу. Потом всмотрелся в плетущего паутинку паучка, прислушался к стуку сковородок на далёкой кухне и шагам за окнами - окружающий мир жил своей жизнью, а мои рассуждения построились колоннами и принялись ходить кругами. Я менял их местами, расставляя в нужных последовательностях, сопоставлял, сравнивал - картинка событий расправлялась, словно под утюгом, и делалась всё яснее и связней.
- Даш! - пришел я на кухню, где в гордом одиночестве хлопотала юная повариха. - Давай я картошку помою перед загрузкой в картофелечистку.
- О, как! Решил за мной приударить! Давай.
Отмывая клубни от налипшей земли, я некоторое время смущался, а потом, когда закончил и всыпал их в приёмник, признался: - Похоже, меня обвели вокруг пальца и приставили шпионить за вашей компанией.
- Молодец! - улыбнулась девушка. - Не прошло и трёх дней, как тебя озарило. Шучу, шучу, - махнула она в сторону моей кислой физиономии. - Достаточное количество информации у тебя появилось только вчера. Да и не живёшь ты среди колготни разведок и служб безопасности, не мыслишь шпионскими категориями - так что, всё в порядке. Ну, что опять за страдания?