Одно беспокоило: как бы не затянулся обещанный капитаном приезд повара из школы… Он, Алексей, будет стараться, чтобы ребятам понравились его блюда, потому что не привык относиться к делу иначе, как в полную силу. Но вдруг случится так, что временная его должность останется за ним навсегда, на все время службы?
Эта мысль рождала отчаянную досаду. Дело-то вовсе не в том, что родителям придется сказать об этом своем назначении, лестно или не лестно оно будет для них звучать. И даже не в том, что начальник заставы, заметив разочарование Алексея, подал ему, как спасательный круг, утешительную мысль, что-де не всякому на границе выпадает непременно героическое, с погонями и перестрелками, и надо за честь считать его, Медникова, огромное участие в повышении боеспособности нарядов…
Все это так. Но разве просто примириться с мыслью, что рушилось то, о чем мечталось совсем недавно?..
СОВСЕМ НЕДАВНО Алексей корпел в учебном классе над инструкциями и наставлениями. Один из первых прошел курс молодого бойца, овладел всеми приемами ведения современного боя - правда, пока что теоретически.
День, когда для молодых пограничников предстояли боевые стрельбы, выдался ветреным. По небу медленно тянулись тяжелые полосы туч, и солнце, иногда прорываясь сквозь них, осветляло этот висящий свинец, превращая его в плавные мельхиоровые завитки. Все это отметилось разом, одним мимолетным взглядом. Сравнения и красивости тотчас исчезли, словно их не было, едва глазам открылось ровное поле стрельбища. Молодые пограничники стали готовиться к сдаче экзамена.
Как эффектно, впечатляюще заваливались набок мишени, сраженные меткими очередями! Сколько музыки таилось в тугих огневых струях, в том, как они волнами прокатывались над полем й постепенно затихали в леске! Нет, что ни говори, а была в этой картине особая, не броская, но удивительная красота, не сразу и далеко не просто открывающаяся глазу…
Уже закончили упражнение первые пары. Уже отделению, в котором был и Медников, подали команду занять огневую позицию… И тут Алексей вдруг почувствовал легкий озноб, мгновенно сковавший тело. Воображению - этому кривому зеркалу действительности - тотчас предстала картина, непохожая на только что виденную, эффектную и впечатляющую. Мнилось: вот он, Алексей, длинно и зло бьет из автомата по далеким фанерным контурам, но пули идут куда-то совсем не туда, и фанерные манекены, дразня, маячат как ни в чем ни бывало, словно обрубки тугой резины, от которой отскакивает тяжелый, всепробивающий свинец…
Алексей встряхнул головой, сдул с бровей выступивший пот. Это было похоже на наваждение - так ясно он увидел несуществующий эпизод, так быстро уверился в том, что непременно промажет. К тому же руки налились ртутью: не поднять, не пошевелить.
Сержант, командир отделения, пристально вглядывался в лицо Алексея, и, похоже, знал истинную причину «недомогания» молодого солдата.
- Что, растерялся? - спросил он, подходя к Медникову вплотную. В руках командира отделения розовели вылинявшие флажки, а сам он улыбался понимающе и устало.
- Ты, Алексей, представь, что враг это перед тобой. Враг! И что он целит в тебя, а ты должен его опередить, сразить первым… Ну, давай на рубеж! Прицел не забудь поставить, чтобы врага своего - наверняка…
То ли ветер был в лицо, то ли досада, что непростительно расслабился, владела Алексеем, когда шел к огневому рубежу, только в глазах его стояла непривычная резь, и стыд жег щеки, будто пламенем их оглаживало.
«Дорогой ты мой человек! - хотел в эту минуту сказать Алексей сержанту.- Никогда не забуду урока. Догадался, понял, что не растяпа я, не хлюпик, так впервые случилось и никогда больше не повторится. За науку спасибо!»
Ничего этого не сказал Алексей, только подумал. Приладил к горячей щеке автомат, ставший вдруг легким, послушным, вгляделся в контур мишени д нажал спуск.
Отстрелялся Медников с оценкой «отлично». Отнес эту маленькую первую победу на счет сержанта. Здесь же, на стрельбище, еще раз вспомнил, как накануне призыва просил военкома направить его только в пограничные войска. На вопрос военкома, почему именно в пограничные, ответил, что они единственные из всех родов войск ежечасно находятся в полной боевой… Оценил по-новому эти слова, которые жили в нем задолго до того дня, когда Алексей впервые надел погоны с двумя буквами «ПВ»,
ЗАДОЛГО до своего первого армейского часа тринадцатилетний Алексей Медников, первый президент киевского клуба «Искатель», а потом - инструктор по туризму от райкома комсомола в городской детской экскурсионно-туристской станции, собирал минералы и гербы городов. У него была - специалисты подтверждали - редкая, поистине профессиональная коллекция, которую он выставлял в Киеве, показывал в своем родном клубе «Искатель».