Мужчины посмотрели друг на друга, затем один за другим стали указывать на одного и того же человека, командира отделения, Водяного Монстра.
Он гордо поднялся и шагнул вперед, чтобы встать по стойке "смирно" перед Оленем-Семь.
Вперед вышли два жреца в своих вонючих черных одеждах; один нес нож с тонким лезвием, другой — корзину. Первый протянул нож Водяному Монстру, который с поклоном принял клинок. Водяной Монстр взял клинок и пропел молитву, затем одной рукой сжал свой язык, а другой вонзил лезвие в его середину.
Кровь потекла по его подбородку и забрызгала грудь. Его глаза наполнились слезами, хотя он и не позволил слезам пролиться, зрачки сузились до размеров крошечных точек, а дыхание участилось.
Другой жрец вышел вперед и протянул корзину. Не сводя глаз с руки Оленя-Семь, Водяной Монстр пошарил в ней и нащупал конец веревки, утыканной шипами. Он осторожно просунул ее в прорезь, которую сделал, и начал протягивать веревку. Его лицо и тело покрылись холодным потом, и он дрожал от боли, пока фут за футом протягивал веревку через свою нежную плоть.
Он хорошо переносил боль, хотя, к своему стыду, раз или два подавился. Позади него его отряд достал ножи и разрезали себе уши, распевая хвалебную песню Тецкатлипоке.
— Топс? Чего...
— Где ты, Джеймс? Мы снарядили поисковую группу, искать тебя.
— Мы находимся слишком далеко от Какастлы, чтобы что-то сделать, — сказал он. — У меня плохие новости, Топс. УНВ, который вы отправили... не вернется домой.
На мгновение воцарилась тишина. Джеймс почти физически ощутил, как мозг Топса включился, как плавно включились давно забытые рефлексы. Затем: — С чем мы столкнулись, капитан?
— Олень-Семь, — кратко ответил Джеймс. — И по меньшей мере две сотни рыцарей-ягуаров. Кроме того, у них более шестисот... рабов, я полагаю.
— Рабов?
Чему ты удивляешься? Спросил себя Топс. Мы же говорим о Олене-Семь.
— Они тащат оружие, Топс. Такую здоровенную пушку. Шасси установлено на восьми надувных колесах, примерно на уровне моей груди. Сама пушка странная, — он сделал паузу. — Она около двадцати футов в длину, и по всей длине идут две прямоугольные планки. И они тонкие, больше похожи на трубы, чем на стволы. За ними есть сиденье для стрелка. Я предполагаю, что в шасси находится какой-то механизм для позиционирования орудия. На этом все. Я не знаю, как они собираются затащить его в долину, но если они это сделают, я думаю, у нас будут большие неприятности.
Хорошая оценка, подумала Паскуа. Хотя Джеймс и не мог ее видеть, она сохраняла лицо в неподвижности.
Топс вздохнул. — Я даже не могу себе такого представить, капитан. Было ли похоже, что они слепили ее из запчастей?
— Извините, капитан, сержант, — прервал его Боло. — Судя по описанию, я бы сказала, что враг получил рельсотрон XM-17. Это экспериментальная модель, которая проходила заключительную стадию испытаний непосредственно перед отправкой этого подразделения в Сан-Габриэль. В то время не было планов по доставке его так далеко на юг.
— Это все, что ты можешь сказать? — спросил Топс.
Затем, , он спросил: — Какова мощность орудия?
— Рельсотрон XM-17 способен пробивать броню любой известной самоходной машины на расстоянии полутора тысяч метров.
После долгой паузы он осторожно спросил: Включая твою?
— Да, сержант, — ответил Боло бодрым сексуальным голосом.
— Ты можешь защититься от него? — настойчиво спросил Джеймс.
Пауло уставился на темную изогнутую поверхность лицевой панели шлема и пожалел, что не может услышать, что говорят его отцу. Руки Джеймса были сжаты в кулаки, а голос дрожал от волнения.
— В моем нынешнем состоянии, капитан, я бы оценила, что у меня есть только двенадцать процентов шансов успешно защитить себя. Эта оценка является моей самой оптимистичной, основанной на предположении, что рельсотрон будет направлен прямо на меня, что позволит моим пушкам стрелять по нему прямой наводкой. Я не могу ни развернуться, ни развернуть свои бесконечные повторители из-за толстого слоя лавового камня на моем шасси.
— Топс...
— Вам не обязательно это говорить, капитан. Нам придется заставить всю деревню .