На экране появилась еще одна красная точка... заходящая с девяти часов и далее. Черт, наверное, сверху приближаются корабли-невидимки Ксермексов.
— Расчетное время столкновения - шесть секунд! — объявила Фэй, и на мгновение он испытал мрачное удовлетворение, услышав напряжение в голосе компьютера.
— Катапультирование! Катапультирование! Катапультирование!
Джордж скрестил руки на груди, хватаясь за ремни безопасности. Менее чем через секунду с обеих сторон кокпита захлопнулись похожие на яичную скорлупу монополимерные защитные экраны, заключив его в герметичный спасательный кокон. Он услышал слабый взрыв, и фонарь кабины сорвало.
Моя последняя миссия! Моя чертова последняя миссия!
— Дерьмо. Теперь я ужин для Ксермексов.
Он почувствовал внезапный толчок и потерял сознание.
— Коммандер Рестон? Коммандер Рестон?
Хммм. Мягкий женский голос привел его в чувство. Это была Элиша, нет, скорее, та замечательная молодая женщина-командир подразделения психологической помощи, брюнетка ростом шесть футов, как там ее звали, Карла... Кейлин?
— Коммандер Рестон. Я знаю, что вы живы. Я слежу за вашими жизненными показателями. Я настоятельно прошу вас встать.
— О, заткнитесь, черт возьми, — простонал он.
— Мне нужна оценка физического состояния.
Пилот лежал на боку, все еще в кресле, и пытался избавиться от головокружения. — Я чувствую себя дерьмово. Как вам такая оценка?
— Невозможно почувствовать то, что вы только что описали, поскольку такие вещества не обладают чувствительностью. Не могли бы вы уточнить касательно травм. Ваши жизненные показатели находятся в пределах нормы для состояния после выброса, но мои датчики не в состоянии обнаружить конкретные повреждения тканей.
— О, скажите на милость, почему? — с сарказмом спросил Джордж.
— Большинство моих баз данных и возможностей дистанционного зондирования были уничтожены вместе с кораблем. Пожалуйста, дайте полную оценку.
— Сказал бы я, какую оценку хотел бы я получить, — простонал он, качая головой, когда отстегнулся от кресла, снял шлем и встал. — Хочешь услышать, какую оценку могла бы дать Элиша?
— Коммандер Рестон, обсуждение подобной базовой биологической деятельности в данный момент неуместно.
Теперь ее голос звучал отстраненно, и, когда Джордж с трудом поднялся на ноги, он посмотрел на свою спасательную оболочку. Маленькая серебряная коробочка, в которой находилась Фэй, все еще была пристегнута ремнями.
Джордж вздохнул. Фэй начинала походить на чопорную библиотекаршу, к которой, помнится, он однажды приставал в Академии.
— Эй, Фэй?
— Да, коммандер?
— Поменяй свой голос. Замени его на любой другой. Желательно на мужской. У меня такое чувство, что я застрял на этой богом забытой планете на всю оставшуюся жизнь, и последнее, что мне нужно, — это чтобы ты напоминала мне о нехватке настоящей женской компании.
— Я была запрограммирована на то, чтобы у меня был женский голос, коммандер Рестон, потому что анализ психологического профиля военного пилота показал, что именно к такому голосу вы охотнее всего прислушиваетесь, даже в моменты сильного стресса. Поэтому я должна продолжать в том же духе до тех пор, пока мое начальство не изменит мои приказы на этот счет.
— Ладно, Ладно.
— Пожалуйста, оцените ситуацию. Я вижу, что ваш летный костюм обгорел. Вы ранены?
При упоминании об этом он внезапно осознал, что ему определенно больно. Выругавшись, он сел и осторожно закатал свои почерневшие штанины. — Похоже на ожоги второй степени, — сообщил он.
— Я настоятельно рекомендую вам воспользоваться мазью от ожогов, которая находится в аптечке под сиденьем. Я также советую принять две противоинфекционные таблетки полного спектра действия и одну противошоковую таблетку, зеленую и красную.
— Ты кто? Моя мама? Я знаю, что, черт возьми, делать.
— Тогда ладно.
.
Джордж перевязал свои раны, затем огляделся по сторонам. Местность была густо заросшая лесом, в основном старыми деревьями, некоторые из которых поднимались в небо на сотню метров и более. Над головой было несколько сломанных веток, и он подумал, будут ли видны разрывы, вызванные его катапультной капсулой, поисковой команде Ксермексов.
Оглядевшись, он почувствовал, что это место могло бы ему понравиться, если бы только обстоятельства его прибытия были иными. Воздух был чистым, свежим, удивительно бодрящим после месяцев скучного рециркулированного корабельного воздуха. Лесная подстилка была покрыта папоротниками, кроны деревьев изгибались над головой, создавая ощущение, что он находится в кафедральном соборе.