Глаза Джезаля широко раскрылись.
— Я?
— Вы.
Он не мог найти подходящих слов.
— Я не хочу показаться… неблагодарным… То есть я хочу сказать, что для такого дела требуются более подходящие люди. Лорд-маршал, вы сами…
— Сейчас трудное время. — Хофф сурово взглянул на Джезаля из-под кустистых бровей. — Очень трудное время. Нам нужен человек без… не связанный узами, так сказать. И с чистым послужным списком. Вы идеально подходите.
— Но переговоры с крестьянами!.. Ваша милость, ваша честь, лорд-маршал, я не имею ни малейшего понятия о предмете разногласий! Я ничего не понимаю в законах и праве!
— Мы вполне осознаем ваши возможности, — произнес Хофф. — Именно поэтому при вас будет находиться представитель Закрытого совета, обладающий непререкаемым авторитетом в этих областях.
Чья-то тяжелая рука неожиданно опустилась на плечо Джезаля.
— Я говорил тебе, что это случится скорее рано, чем поздно, мой мальчик!
Джезаль медленно повернул голову. Непреодолимое отвращение закипело в его груди. Первый из магов собственной персоной стоял рядом с ним, на расстоянии не более шага, и усмехался. Неудивительно, что лысый старый прохвост был втянут в это дело. Странные и мрачные события неотвратимо следовали за ним, как бездомные собаки, с лаем преследующие повозку мясника.
— Крестьянская армия, если можно так ее назвать, стоит лагерем в четырех днях пути от города. Это время очень неторопливого пути. Она растянулась по окрестностям в поисках пропитания и фуража.
Варуз наклонился вперед, ткнув пальцем в стол.
— Вы выступите немедленно, чтобы задержать их. Вся наша надежда только на это, полковник Луфар. Вы поняли приказ?
— Да, сэр, — ответил Джезаль почти шепотом, безуспешно стараясь придать своему голосу оттенок горячей заинтересованности.
— Мы снова вместе, мой мальчик. — Байяз едва слышно засмеялся. — Им лучше убраться поскорее, согласен?
— Конечно, — пробормотал Джезаль с явной печалью.
У него был шанс уйти от всего этого, начать новую жизнь, а он отказался от него ради пары звезд на мундире. Слишком поздно он осознал свой ужасный просчет. Байяз еще сильнее сжал его плечо, с почти отеческой нежностью притянул к себе и отпускать явно не собирался. Никакой возможности избежать этого больше не было.
Джезаль поспешно вышел из своей казарменной квартиры, проклиная тяжелый саквояж. Сущее наказание — самому нести собственный багаж, но время поджимало. Накануне он думал, не поспешить ли в порт и не сесть ли на первый корабль, отходящий в Сулджук, но потом сердито отверг эту мысль. Он принял повышение по службе осознанно, с открытыми глазами, и у него нет иного выбора, кроме как принять все, что должно случиться. Лучше сделать дело, чем жить в страхе перед ним. Он запер дверь, повернулся и вдруг отпрянул, испугавшись, как девчонка. В тени напротив двери кто-то стоял. Ужас, охвативший Джезаля, только усилился, когда он понял, кто это.
У стены стоял этот калека Глокта. Он тяжело опирался на трость и отвратительно, беззубо усмехался.
— Одно словечко, полковник Луфар.
— Если вы имеете в виду дело с крестьянами, оно в надежных руках. — Джезаль не мог полностью скрыть своего раздражения. — Не забивайте себе голову…
— Я имею в виду совсем другое дело.
— Какое же?
— Арди Вест.
Коридор вдруг показался слишком пустым и тихим. Солдаты, офицеры, слуги — все отбыли в Инглию. В казарменных помещениях, насколько знал Джезаль, сейчас не было никого, кроме него и Глокты.
— Я не понимаю, какое отношение…
— Ее брат, наш общий друг Коллем Вест, вы его помните? Мрачноватый лысеющий человек. Сгусток эмоций.
Джезаль почувствовал, как краска стыда заливает его лицо. Он прекрасно помнил брата Арди, в особенности его нрав.
— Он посетил меня перед отъездом на войну в Инглию. Попросил меня позаботиться о благополучии его сестры, пока он будет вдали рисковать своей жизнью. Я обещал ему исполнить его просьбу.
Шаркнув ногой по полу, Глокта приблизился, и Джезаль содрогнулся.
— К этой обязанности, уверяю вас, я отношусь столь же серьезно, как к любому заданию архилектора.
— Я понимаю, — хрипло ответил Джезаль.
Так вот чем объяснялось присутствие калеки в доме Арди несколько дней назад, озадачивавшее Джезаля до этой минуты. Но от этой ясности стало не намного легче. Разве что чуть-чуть.