Входит Людмила, присаживается к столу.
ВИТАЛИЙ. Приятно иметь дело. Вы сразу… Быка за рога. К сожалению, сейчас точную цену я вам назвать не смогу. Конечно, для вашего района «вилка» определена, но окончательная цена зависит — есть ли долги по коммунальным платежам, хотите ли менять номер телефона, нужна ли помощь при переезде…
ЛЮДМИЛА. Простите, я не поняла… Вы о чем?
ВИТАЛИЙ. О вашей квартире. Мне сказали, Что вас уже поставили в известность… Наша компания начинает строительство нового комплекса. Ваш и три соседних дома будут сносить. (Заглядывает в блокнот.) Квартира приватизирована?
ЛЮДМИЛА. Да, а что?
ВИТАЛИЙ. Есть и другой вариант. Вы можете выбрать деньги, а просто определиться со своими требованиями, и наша компания подберет вам другую, такого же метража, в указанном вами районе…
ЛЮДМИЛА. Нет!
ВИТАЛИЙ. Что — «нет»?
ЛЮДМИЛА. Меня никакие варианты не устраивают! Это квартира моих родителей. Я тут выросла.
ВИТАЛИЙ. Ну, мало ли кто где вырос… (Записывает в блокнот.) Людмила Николаевна! Виктор Александрович! Я понимаю, что вопрос сложный и за одну минуту не решается. А вы, оказывается, еще не были в курсе… Конечно, вам надо подумать. Но есть время, чтобы определиться, какое жилье вы хотите. А мы все найдем. Или вы найдете, а наша фирма оплатит покупку. (Пауза; заглядывает в блокнот.) Здесь прописано…
ВИКТОР. Трое.
ВИТАЛИЙ. Да. (Делает пометки в блокноте.) Детей нет.
ЛЮДМИЛА. Как нет? У нас дочь.
ВИТАЛИЙ. Это которая на выданье? Значит, опекунский совет не нужен. Так и запишем. В местах лишения свободы никого?
ЛЮДМИЛА. Типун вам на язык!
ВИТАЛИЙ. Так и запишем. В армии?
ВИКТОР. В запасе.
ВИТАЛИЙ. Должен предупредить: ЖЭК предоставил справки о количестве жильцов, и со вчерашнего дня прописка прекращена.
ВИКТОР. На что вы намекаете?
ВИТАЛИЙ. Почему намекаю? Я говорю прямо. Сейчас все начнут срочно выходить замуж, прописывать к себе родственников… Но при расселении будут учитываться только те, кто прописан на сегодняшний день, то есть на седьмое ноября. Кстати, с праздничком вас еще раз. (Поднимается из-за стола.) Вот моя визитка, телефоны… Жду вашего звонка.
Виктор встает и провожает гостя к выходу. Людмила в растерянности сидит у накрытого стола. Виктор возвращается в комнату, закуривает. Раздается звонок. Виктор идет открывать. Входит мужчина средних лет в шлепанцах, спортивных штанах и пиджаке, надетом на майку.
ЛЮДМИЛА. А, Костя… Заходи.
КОСТЯ. Ну и как вам этот… типа гигант?
ВИКТОР. Атлант? У тебя тоже был?
КОСТЯ. Или! Я подождал, пока он слиняет, и к вам — перебазарить. (Садится за стол.)
Виктор разливает водку, Людмила накладывает на тарелки закуску.
(Поднимая рюмку.) Ну что, соседи? Вздрогнем?
Все выпивают.
ЛЮДМИЛА. Костя, что же нам делать?
КОСТЯ. Картель.
ЛЮДМИЛА. Что?
КОСТЯ. Картель. Как у нас в таксопарке. А кто меньше берет — тот… хер.
ЛЮДМИЛА. Костер, что ты себе позволяешь?!
КОСТЯ. Ну, этот… страйк… шрек… брехер! Главное — вместе держаться…
ВИКТОР. За что?
КОСТЯ. За цену. И друг за друга. Иначе — спалимся. Если кто меньше бабок: возьмет — тогда они и других нагнут конкретно.
ЛЮДМИЛА. Да не в деньгах дело! Даже представить не могу… Я тут выросла. Папа все сам, до последнего гвоздика…
Вдруг раздаются крики, громко хлопает дверь.
КОСТЯ. Это баба Сталя! Точно! Все, попал маклер. Когда наш Павлов дом занимал, она кричала, что ее отсюда только вперед ногами вынесут. Если гроб на нашей лестнице не застрянет. Пойду, посмотрю. (В дверях останавливается, поднимает руку со сжатым кулаком — «рот фронт».) Картель!!! Но пассаран! На посошок! (Возвращается к столу, наливает рюмку, выпивает, чмокает Людмилу в щеку.) Людка, ни шагу назад! Держись! (Уходит.)
Долгая пауза.
ВИКТОР. А ведь это шанс!
ЛЮДМИЛА. Какой?
ВИКТОР. Один из тысячи. А может, из миллиона.
ЛЮДМИЛА. Вить, неужели тебе наш дом не жалко?
ВИКТОР. Ты знаешь, у меня к нему смешанные чувства. Хотя мне эта квартира не чужая. Я здесь тоже… Люда, а сколько мы с тобой? (Пауза.) Это в марте четвертак!!! Серебряная свадьба! Помнишь, как под Университетом стояли и всем — знакомым и незнакомым — говорили: «А мы сегодня расписались!»