— Это ты, Питер? (противный смех окликнувшего его человека, прямо как у Питера) — Кроме того, что-то ты не очень вежлив.
— Прошу вас, сэр, повернитесь, пожалуйста. Будьте любезны, мистер Уотсон, пожалуйста! — издевательски пропел голос.
Том резко обернулся.
— Что угодно? — осведомился он.
Чутье его не обмануло: перед ним стоял никто иной, как его заклятый враг Питер Лонгтонг. У него были хитрые маленькие карие глазки, волосы темно- каштановые и весь лоб в прыщах. Этот малый выступал в школьном театре и пользовался некоторой популярностью среди ровесников и мог иногда состроить невинную рожу, когда учителя или директор Фрэнк Пигги его за что-то ругали. Директор Пигги был толстеньким, неповоротливым, низеньким, лысеньким человечком лет около пятидесяти. Говоря по правде, он ненавидел Тома и даже не пытался это скрывать. На уроках Том не получал ни одного замечания, не то что некоторые его одноклассники, учился хорошо, но все же был "невыносимым ребенком". А дело-то в том, что однажды Том Уотсон поспорил с друзьями (ему было тогда около восьми лет, и друзья у него тогда водились), что попадет яблоком (единственное из подручных средств) точно в намеченную точку школьной двери с шестнадцати шагов. Том бросил (он еще с детства отличался исключительной меткостью), но в это время дверь распахнулась, и на свет показался мистер Пигги с газетой в руках (Френк похоже решил подышать свежим воздухом или купить что-нибудь пожевать) и яблоко сильно ударило его в нос. Пигги долго удивленно хлопал бесцветными глазками, а потом довольно грозно спросил:
— Ну? И кто же подстроил мне эту каверзу?
Билл Бетрей и Сэм Абсэнс сразу же указали на Тома. Так Том лишился друзей и хорошего расположения мистера Пигги, если не считать долгого, мучительного разговора об "уставе" и "плохом поведении некоторых учеников". Конечно, Том смог определить характеры своих "друзей", но плохо то, что больше ему подружиться ни с кем не удалось. Все же Том побаивался директора и, что уж там говорить, заводила Лонгтонг — тоже. Но сейчас не было ни Френка Пигги, ни их классной руководительницы. Словом, присутствовала благодатная почва для очередной ссоры.
— Так зачем ты меня позвал, Питер? — сурово спросил Том, стараясь быть начеку и не очень сердиться.
— Ну, мы же так долго не виделись, так ведь? И мне просто захотелось пообщаться со своим старым лучшим другом, — нагловато промолвил Лонгтонг.
— С каких это пор я стал твоим другом, тем более "лучшим"?
Подозрительно это как-то…,-немного смягчился Том.
— Да с недавних. Слушай, Уотсон, а может, ты снова идешь в этот магазин твоей бабки? Мог бы сейчас пойти в парк, погулять, пойти в кино, в конце концов. А-а, ну ты же не можешь, милый бабушкин внучек. Знаешь, ведь не могу же я сказать "милый мамочкин сыночек". Догадываешься, почему?
Том сжал кулаки.
— Охота рыться в вонючих коробках и разгружать их? — продолжал беспощадно Питер. — Я бы не согласился, меня хоть убей.
— Ты никогда ничего не делаешь и не на что не идешь, тебя хоть убей. Ты неисправим, Питер, — спокойно ответил Том.
— Ну, как знаешь. Скоро ты весь провоняешь картоном, и в тебе заведется целое семейство молей. Пока, неудачник! — хохотнул Питер и рванул по тротуару в противоположную от магазинчика сторону.
— От такого же слышу! — крикнул ему в след Том.
Том вздохнул и покачал головой. На самом деле, спорить с Лонгтонгом было то же самое, если бы Том пытался носить воду или песок в решете, все равно, что говорить неживой стене. Том вздохнул еще раз и пошел вдоль улицы. Друзей и доверие к себе он потерял глупым образом, врагов — хоть отбавляй, даже поддержать некому. Вскоре Том остановился около небольшого магазинчика под названием "Дом Виолеты" и вошел в него, аккуратно закрыв за собой дверь. На полу кругом были расставлены коробки с баночками молотого и зернового кофе, фруктами, собачьим и кошачьим кормом, консервированными бобами, горохом, фасолью, шпинатом, кукурузой, разной другой едой. Все это было расстав- лено в исключительном порядке (в духе бабушки). Том заметил, что большинство коробок были уже пустые. Похоже, бабушка и без него постаралась на славу, но он был все же твердо уверен в том, что без его помощи не обойтись. Из-за двери подсобки появилась бабушка с огромной коробкой в руках в которой лежало что-то черное. Бабушку Тома, естественно, звали Виолета; она была энергичной, жизнерадостной особой с седыми короткими волосами. Кроме того, она носила большие квадратные очки в роговой оправе.
— Ну наконец-то, Том! А я уже боялась, что ты не придешь до вечера! — радостно воскликнула бабушка Виолета, завидев внука.