Вдруг она остановилась и поставила огромную коробку на пол. В ней оказались баклажаны.
— Ты чем-то обеспокоен, Том? — бабушка вопросительно посмотрела на внука.
— Э-э-э… Да ничем, ба. Я просто встретил по дороге Питера и мы говорили…Извини, что опоздал.
— Да что уж там. Это, конечно, нехорошо, но я же знаю, какой этот Лонгтонг скверный мальчишка, — бабушка посмотрела на него поверх очков.
— Не расстраивайся, малыш. Все пройдет, пройдет и это. Я уверена, что ты добьешься высот, а вот где будет этот Питер, я не знаю.
— Спасибо, ба, ты меня утешила.
Том любил бабушку Виолету за то, что она всегда могла успокоить, подбодрить, да так, что все страхи, все плохое настроение улетучивалось и больше не возвращалось в течение недели. Он помог бабушке разложить продукты по местам и около пяти часов вечера собрался уходить домой. Бабушка же домой не пошла, сказав, что у нее еще остались неотложные дела и ей необходимо остаться еще на пару часов, отпустила внука домой.
Том шел и думал: как жаль, что так много таких, как Лонгтонг и Пигги и как мало таких, как его бабушка. Неожиданно для него самого, он остановился и повернул голову направо: что-то привлекло его внимание на другой стороне улицы. Том перешел дорогу и остановился перед вывеской, на которой яркими винно-красными буквами было написано:
"МАГАЗИН ИСКАТЕЛЕЙ ПРИКЛЮЧЕНИЙ. Вход только по пропуску. (Если вы не понравитесь хозяину, убытки и повреждения не оплачиваются.)"
Глава 2. Магазин искателей приключений
Ручка входной двери была золотой (а может, Тому просто показалось, и она на самом деле была не из цельного куска золота, а позолоченной) и на ней был выгравирован знак: золотой дракон с двусторонним клинком, зажатым в пасти. Одна часть клинка была черной, другая — голубоватой (сам клинок был сделан из драгоценных камней). Глаза дракона были, кажется, из изумруда. Та же эмблема была на вывеске.
Том сглотнул и протянул руку к дверной ручке, повернул. Дверь тихо скрипнула и сама открылась.
В магазине был полумрак, только по стенам висели золотые светильники с белоснежным светом. Даже в полумраке Том различил витрины со всевозможными клинками, булавами, бердышами, драгами, дротиками, гвизармами, дагами, дубинками, кинжалами и множеством других видов холодного оружия. Том подошел ближе, свет в витринах зажегся: вспыхнули свечи, расположенные под стеклом, и начали освещать витрину изнутри ровным, мягким светом. При свете свечей Том увидел надписи золотом на стеклянных пластиночках, расположенных также как и оружие, под стеклом. К примеру, там было написано: "Меч эльфийский из Лайтирна", "Булава Зап. Заречья, серебряная", "Дубинка людоеда из Древа Смерти" и т. д.
Ковер был из какого-то очень нежного и мягкого материала красного цвета: ноги буквально утопали в нем, как в луговой траве. На стенах висели всевозможные плащи и накидки. В дальнем углу были полки с посохами и длинными коробками с той же эмблемой, что и на вывеске.
Том сделал еще один шаг по направлению к витринам — вдруг что-то захрустело, защелкало, заскрежетало и прямо из-под земли выскочило кресло с высоким, седым человеком на нем. Том вытаращил глаза, попятился и хотел уже потихоньку улизнуть, но любопытство взяло верх. Том вытянул шею, чтобы получше разглядеть незнакомца.
Человек был одет в длинную белую мантию, которая при свете свечей отливала голубизной, на голове его была остроконечная шляпа того же цвета, в правой руке была газета "Таймс", в левой — белоснежный посох, который по виду был сделан из слоновой кости.
Человек отвел газету от глаз и Том различил на его лице длинную бороду, которую он не заметил, потому что она сливалась с одеждами старца. У "волшебника", как его про себя окрестил Том, были также длинные белые волосы, спадавшие на плечи. Вид у старца был величественный и одновременно устрашающий, но самым поразительным на лице старца были глаза ярко-зеленого цвета.
Старец заметил Тома как бы "только сейчас" и приветливо ему улыбнулся:
— Что угодно, юноша?
— Эм — м, вы кто? Ой, извините, разрешите представиться, я Том Уотсон, а вы?
Старец встал, отвесил поклон и сообщил:
— Я Морлан, волшебник из земель Перекрестья. Вообще-то я могу показаться не очень приветливым поначалу, но, я думаю, ты уже освоился, пока ходил тут и разглядывал мой товар. Ты знаешь, я давно уже за тобой слежу и должен признаться, что ты, пожалуй, единственный достойный такой чести и можешь считать, что мой магазин, закрытый довольно долгое время для любых покупателей, в этот вечер открылся специально для тебя.