– Камин, – предложил Най. – Я специально не дал им его заблокировать.
Альбус кивнул. Волшебники настороженно следили за происходящим. После недавних статей в газетах о побеге и предательстве Гарри они не доверяли ему ни капли и не понимали, что тот вообще делает здесь.
– Уходим, – подтвердил его слова Альбус, первым беря с полки горсть порошка.
– Удачи, – пожелал им напоследок Най. Он так и не поднялся из кресла, словно опасался сделать резкое движение, спровоцировав Орден Феникса на нападение.
– Увидимся, Найджелус, – сказал Альбус, прежде чем пламя камина поглотило его.
Остальные последовали примеру директора, ступая в пламя. Они шептали название пункта назначения так, чтобы Гарри не слышал его. Да он и не собирался подслушивать. Кабинет вскоре опустел, но одному побыть Певереллу не дали. Дверь с отвратительным звуком слетела с петель. В кабинет ворвалась Белла в подпаленной мантии, прижимая к правому боку окровавленную руку. Следом за ней вошел Марволо. Он осмотрелся и впился недовольным взглядом в Гарри.
– Ты позволил им всем уйти? – резко поинтересовался он.
– Так нужно, – отозвался тот.
Глава 64
В доме было чертовски холодно. Джинни вся продрогла. Драповое пальто уже не спасало, как и теплые ботинки. Она потирала руки и иногда дышала на них, пытаясь согреть, но это мало помогало. Кингсли запретил ломать пол и разводить костер, заверив, что так их быстро обнаружат и прогонят местные жители. Он был прав, и только поэтому Джинни терпела. Чарами в таком месте тоже лучше было не пользоваться, это могло привлечь внимание министерства, а следом и Пожирателей смерти, которые после того, как Волдеморт окончательно захватил власть в Англии, развлекались охотой на оставшихся членов Ордена Феникса. Не то чтобы их осталось много.
Джинни и Кингсли ждали Дамблдора, который назначил им встречу в этом старом, заброшенном богом и людьми доме на окраине Ливерпуля. В Лондоне всем троим было слишком опасно появляться. Он опаздывал уже на два часа, и Джиневра начинала беспокоиться. Но Альбус сказал, что пришло время использовать последний шанс исправить все, надежда была сильна, поэтому они все еще ждали бывшего директора, хоть и существовал риск, что их местоположение стало кому-то известно, и Дамблдор вынужден был отказаться от встречи.
Сказать честно, Джиневре Уизли не хотелось ничего исправлять. Она скучала по братьям. Чарли, Перси, Фред и Джордж погибли, сражаясь против Темного Лорда и его приспешников. Она слышала, хотя и не могла точно сказать, правда это или нет, но Перси погиб, пытаясь убить Гарри Поттера. Предатель совсем не пострадал, а Темный Лорд расправился с ее братом лично за эту попытку. Билла покусал оборотень, в полнолуние он убежал от нее и матери. Прошло уже четыре месяца, брат не возвращался, и Уизли предпочитали думать, что он мертв. О Роне вообще больше не говорили. Ни для кого не было секретом, что Рональд и Гермиона предали светлую сторону еще до войны.
Когда Джинни узнала, с кем живет Гарри в своем старом плесневелом поместье, когда Поттер перестал стесняться и на страницах новых, подчиненных Волдеморту газет, они стали появляться вместе, Джинни немедленно покинула дом своего брата, купленный Поттером в подарок на свадьбу. Она не желала иметь с этим ничего общего. Ей казалось, что она простила бы Гарри любую и любого, она даже Забини терпела, но это было загранью понимания, вне рамок того, что могла вынести ее детская влюбленность в Избранного. Не то чтобы Гарри было до этого дело.
Однако для Рона и Гермионы все было иначе. Новоявленная миссис Уизли много причитала и плакала, но она ждала ребенка, мало знала о магическом мире и доверяла своему первому другу Гарри Поттеру. Старший же брат, по мнению Джиневры, всегда был слишком корыстен. Неужели он ушел бы от хорошей работы, которую ему предложили в новом министерстве, из теплого большого дома, где домовики заботились о беременной Гермионе? Они называли себя друзьями Гарри и были ему верны. В обмен на это чистокровки Англии забывали о том, что Гермиона грязнокровка. Иногда Джинни представляла себе, как бывшая подруга пьет чай в гостиной Малфоев, ханжески отставляя мизинчик в сторону. От общих знакомых, которые каким-то чудом у них еще сохранились, Джиневра знала, что ни с какими Малфоями Гермиона, конечно, не дружит и чай в их гостиной не пьет. Она дружила с Луной, продолжала общаться со своей маггловской семьей и пыталась облегчить труд домовикам в своем доме. Но Джинни все равно ненавидела все это.