И вот, наконец, свет окто отразился от почти зеркальной двери. Большая, металлическая, явно куда больше той, через которую раньше внизу ходил Соккон, она была влажной и слизкой, чуть исцарапанной, и, в тех местах, слегка ржавой. Теперь Соккон уже точно мог вздохнуть с облегчением. Пусть он не знал, куда его могла привести эта дверь, но, все же, даже зловонное зелено-коричневое болото, в которое он попал час назад, и от одного вида которого его тогда едва не вырвало, было бы лучше, чем вызывающий паранойю одним своим существованием лабиринт залитых кровью и сточной водой туннелей. Царапины на двери были явно старыми, а толстая стальная труба, выполнявшая там роль дверной ручки, была немало изношена. Монстры вряд ли умели открывать подобные двери стандартным путем, и, наверняка, уже не раз когда-то пытались открыть ее просто грубой силой, поддевая ее когтями, в итоге везде ее только расцарапав. Это было хорошо. Иными словами – монстры вряд ли прорвались наружу, и Соккон мог шагнуть внутрь без лишних опасений, тем более наконец выбросив из головы все то, через что ему пришлось пройти. То есть, через туннели.
Чуть ослабив свет своего окто, и прислонив меч к стене, он взялся правой рукой за ручку двери, холодную и скользкую, и, с немалым усилием, потянул ее на себя, тут же через не слишком большую щелку заглядывая внутрь. Он немного сморщил грязные скулы, почувствовал дунувший ему в лицо снаружи едкий запах разложения. Пускай внутри было полностью темно, а собственный свет в руке перед собой немного слепил Соккона, из-за чего он не видел почти ничего внутри, протянув руку вперед, он тут же ее слегка отдернул, явно услышав что-то странное внутри. Скрип еще чуть отодвигаемой его плечом двери также на секунду замер, пока Соккон вслушивался и всматривался в то, что находилось впереди. Слух Соккона поглотили его собственное сердцебиение и сбитое дыхание. Он буквально застыл как статуя, поняв, что не только он активно всматривается во тьму, но и тьма всматривается в него.
Свет окто освещал небольшую комнату, наверняка уходящую коридорами куда-то вдаль, чего Соккон не видел за очертаниями чего-то черного, лишь в кое-где подсвеченного двумя небольшими светящимися красными точками. В этом свете, как и в свете самого окто Соккона, угадывалось нечто совершенно зловещее, что одним своим видом поддерживало в голове не званного гостя леденящий ужас. Весь пол был залит кровью, на нем лежали оторванные от мелких монстров части тела, и даже теперь по морде сидящего над кучей жуткого мяса монстра вниз стекала темная кровь. В темноте справа мелькнул еще один горящий звериный глаз, а вслед за ним, позади монстра, сидящего за кучей мертвых туш, на уровне минимум трех метров от пола мелькнули еще два красных глаза. Нечто справа медленно, злобно рыча, поднималось на задние лапы, ранее наверняка находясь в спячке, заливая комнату отчетливым хрустом своих разминаемых костей. Вслед за ним, с тем же рыком, поднимались и другие, кого разбудил случайный визит Соккона. Визит их новой жертвы.
Соккон резко достал руку из двери, резко захлопывая ее, даже подумав, на всякий случай, ее заблокировать мечом. Он даже не успел найти место между дверной ручкой и стеной, куда бы он смог воткнуть меч, дабы удержать дверь закрытой хотя бы на десяток секунд, так дав себе время на побег, как дикий вой из-за двери перерос в рев, а дверь, будто картонная, в одно движение огромного тела монстра с грохотом мощно распахнулась. В последний момент успев защититься руками и чуть отскочив назад, Соккон попал под удар дверью лишь рукавами рубахи, что слегка развернуло его на месте, рванув левый рукав, толкнув его право. Он и опомниться не успел, как сверкнувший в свете его окто толстый коготь монстра из-за самого порога двери рванул его скулу под левым глазом, рассекая ее, каплями крови заливая грудь.
От боли он чуть рыкнул, и отскочил назад, едва удержав быстро сбитое от испуга дыхание, уже дрожа от волнения и страха. Ему повезло, ибо монстры влетели в один дверной проем минимум втроем, и сразу не смогли в нем протолкнуться. Это дало Соккону немного времени на отступление, но едва только он сделал пару новых отскоков назад, как монстры в дверях поочередно вырвались наружу, один вовсе, оскалив огромную собачью пасть, выскочил вперед на четвереньках, широко расставив лапы в стороны, явно готовясь к прямому рывку. Его окровавленные когти и полная острых клыков пасть красноречиво говорили Соккону, что даже одной атаки такого монстра хватит, чтобы его убить. Тело монстра было слишком огромно, даже мускулисто – с таким чудовищем Соккону никак не сравниться в физической силе, а уклониться от его захвата в подобной тесноте будет невозможно. Он должен был либо бежать, либо бить в лоб. И он выбрал второе.