Нилиата высасывала из меня жизненную энергию вместе с воздухом. А до спасительной поверхности было рукой подать.
Рядом с моей головой сверху опустилось что-то, меня ухватили за шиворот и рывком вытащили под солнечные лучи. Я шумно втянул воздух, хватаясь за каменный выступ берега и подтягиваясь на руках. Хватая ртом холодный воздух, я почти вылез из воды.
Водяная рука с плеском ухватилась за мою ногу и с силой снова дернула, пытаясь затащить обратно в озеро, – нилиата не хотела расставаться с только что пойманным источником жизненной энергией. Я не успел ни за что ухватиться, но меня схватили за плащ и потянули. Я посмотрел на Вивиан. Девушка для легкости ногами уперлась в большой камень у основания берега. Затем она отпустила одну руку, схватила лежащий рядом булыжник и швырнула его мне за спину. Послышался плеск, хватка нилиаты ослабла, и я поспешил убраться подальше от воды. Мы с Вивиан сидели рядом и тяжело дышали. Ниверл мотал головой из стороны в сторону. Его почти обездвижило резко прерванное единение.
Вдруг Вивиан выгнулась и спиной упала на каменную поверхность скалы. Я вскочил и поспешил к девушке. Она начала кричать, выгибаясь при этом. Я не знал, что делать. Помочь я все равно не мог.
Когда Вивиан перестала кричать, она не потеряла сознания, как обычно. Только судорожно глотала воздух, смотря на меня испуганными глазами. Я нахмурился и аккуратно усадил Вивиан. Затем снял с нее покрывало, меховой жилет и сдернул ворот кофты с левой стороны. Ужаснувшись, я разодрал ткань, обнажая левую грудь девушки. Вивиан просто застыла на месте, даже перестала дышать.
Меня ничуть не смущала нагота девушки. Я смотрел на черные полосы и пятна, покрывшие плечо и ключицу Вивиан. Они зловеще тянулись к груди, почти покрыв кожу полностью. До сердца оставалось совсем немного.
Я схватился за голову. Что это? Времени же еще было предостаточно!
Вивиан поежилась, но сдвинуться с места, чтобы прикрыться, так и не посмела. Я сам вернул кофту на место и надел на нее жилет. Сам встал и снял плащ и свитер. Плащ откинул сразу, от воды он был слишком тяжелым. Свитер выкрутил и поспешил надеть на замерзающий торс.
- Я умру раньше, чем ты донесешь меня, – тихо сказала Вивиан.
Я посмотрел в небо:
- Хаатдат сказала, что Стражи на нас не нападут. До вершины не так далеко, есть тропа, по которой можно подняться. Мне Богиня рассказывала. Зови своего Симара, пусть поддерживает тебя. Ниверл, единение!
Призрак слился со мной, и я обернулся к девушке. Вивиан горько усмехнулась:
- Симар во мне с того момента, как я попала под влияние твоей темной силы.
- Что? – хрипло спросил я, не веря своим ушам.
Вивиан кивнула и закрыла глаза:
- Я больше не могу мучиться, Кенсан. Иди без меня.
- Для умирающей ты слишком много говоришь, – я повернулся к Вивиан спиной и присел. – Садись на спину и меньше болтай.
Девушка покорно взобралась мне на спину, обхватив шею руками. Я подхватил ее за ноги и прижал их к бедрам. Затем встал и быстро пошел со склона к виднеющейся тропе. Шел я так уверенно только благодаря Ниверлу.
- У меня… сердце болит, – тихо прошептала мне на ухо Вивиан.
- Держись! – глухо ответил я и прибавил шагу.
***
Когда мы подошли к пещере, я обливался потом. Вивиан уже не держалась за меня, а просто безжизненно висела на спине. Я остановился, аккуратно опустил девушку на землю и теперь просто поднял ее на руки. Затем вошел внутрь.
Пещера была вытесана в скале. По почти гладким стенам и потолку бежали причудливые, почти стершиеся узоры, вырезанные в камне. Присмотревшись, я понял, что это рисунки и древние радонские слова. Я мог говорить на языке Древних, но прочитать давно утерянные человечеством буквы был не в силах. В центре пещеры на полу я увидел четыре вытесанные в камне дыры, заполненные жидкостью. Они были вытянутой овальной формы, грубо сделаны. Дыры образовывали круг и по своему расположению напоминали цветок с четырьмя лепестками.
Я положил Вивиан у стены и направился к сосудам. В том, что это были именно они, я даже не сомневался. Один из них был пуст. Я присмотрелся и увидел на дне трещину в скале. Хозяева ведь не следили за своим творением. Трое других были полны. Жидкость в них переливалась ярким изумрудным цветом и не двигалась, делая сосуд похожим на скалу, в которой покоился вставленный в нее драгоценный камень. Я присел около одного из сосудов, вытянул руку и тронул поверхность. Жидкость разошлась идеально ровными кругами, которые, ударившись о стены сосуда, вернулись обратно в центр. Никакой ряби, жидкость снова застыла. Глубиной сосуд был примерно с вытянутую руку.