- Анвил! – я позвал сестру, которую Джой тоже оповестил о предупреждении Вивиан. – Готовь людей к обороне. Вивиан чувствует присутствие незваных гостей.
- Откуда? – спросила Анвил, стоявшая внизу у подножия вышки.
- С востока!
- Ясно! – сестра кивнула и принялась отдавать приказы подтянувшимся повстанцам. – Всем надеть доспехи, занять посты! Лучники, на восточную башню, быстро!
Внизу на площадке появилась Карэлла:
- Анвил! На Мориэл идет батальон с запада!
Все в нерешительности замерли, а сестра недоуменно посмотрела на Диву Креста:
- Но Вивиан почувствовала угрозу с востока…
- Мало ли что почуяла эта шелудивая кошка! – с остервенением сказала Карэлла. – По крайней мере врагов с запада видно!
Анвил шмыгнула носом:
- Перестраиваемся на западную сторону! Быстрее! Четверо дозорных остаются на восточной стене!
Вивиан продолжала смотреть на скалу и молчала. Отчасти Анвил была права. Она не проигнорировала предупреждение Вивиан, но сделала это скорее из вежливости.
- Я все равно проверю, – упрямо сказала девушка. – Сама.
Она спустилась вниз и попросила воина открыть дверь в городских воротах, а затем вышла и, неуклюже двигаясь из-за подтаявшего снега, направилась к скале. Я молча наблюдал, как она медленно, но упрямо шла к цели. За спиной послышались тревожные возгласы, и мне пришлось обернуться. Лучники отчаянно стреляли по противнику, которого пока не было видно. Я снова посмотрел на Вивиан, терзаясь сомнениями: повстанцам нужна была помощь, но оставлять девушку без присмотра не хотелось. Тем более, что она уже почти добралась до нужного места. Из-за того, что скала окружала озеро с восточной и северной стороны, там снег мало сдувало холодными ветрами, и девушка резко провалилась по пояс. Вивиан изрядно запыхалась, это было заметно даже издалека. Она даже не обернулась, продолжая двигаться.
Анвил окликнула меня, и я вынужден был отвернуться.
***
Вивиан чуть не вскрикнула, когда ноги резко ушли глубже. Но она удержала равновесие и продолжила двигаться, осознавая, что уже идет по льду. Девушка начала разгребать руками снег перед собой, медленно и осторожно продвигаясь вперед. Было немного боязно, что лед может треснуть: хорошая погода и солнце вполне могли этому поспособствовать.
Кое-как добравшись до середины озера, Вивиан остановилась. Дышать было уже тяжело, да и холод начал пробираться через меховые одежды. Девушка шмыгнула замерзшим носом и, поднеся руки ко рту, стала дышать на сжатые кулаки. При этом она пристально смотрела на скалу. Ветра как на зло не было, и учуять запах врага она не могла.
Вивиан обернулась и посмотрела на город. Она увидела Охотника, который о чем-то спорил с Анвил на вышке. И даже не смотрел в ее, Вивиан, сторону. От этого стало немного грустно. Охотник был единственным, кто не относился к ней с подозрением. По крайней мере, ей так казалось. Вивиан вздохнула и снова посмотрела на скалу. От нее отказались все, кто был в ее жизни до… до ее смерти. До того, как Охотник вытащил ее прямо из Долины Предков.
Вивиан так легко согласилась на родовое проклятие, потому что для ее соплеменников она была всего лишь куклой, способной выполнять приказы, орудием мести в руках отца и Почтенных Предков. Девушка внутренне это осознала, еще будучи подростком. Она боялась говорить об этом отцу, осознавая, что ни к чему хорошему это не приведет. Да, убийствами Оборотни зарабатывали на жизнь, но… Эта жизнь была ужасной, потому что Оборотни, находясь в постоянной зависимости от сражений и военных стычек, не уделяли внимания своим чувствам и духовным потребностям. Рамонит не любил девушку, как и она его. Вивиан всегда была послушной и не собиралась ничего предпринимать, но ей выпал шанс, и девушка им воспользовалась. Ее саму до сих пор жутко пугал совершенный поступок, но отступать было некуда. Вырвавшись из этого братства рьяных воинов и мстителей, Вивиан наконец-то почувствовала себя свободной. Но спустя некоторое время в голову закралась мысль о том, что девушка никому не нужна в мире, находящемся за пределами ее Рода. Мысль прочно поселилась в голове и постепенно заполнила все сознание Вивиан. Вот Охотник любит Анвил и заботится о ней, как о ребенке, не выпуская ее из виду. А кому нужна изгнанная из Рода? Было проклятие, и его Охотник забрал. Умереть могла бы раньше, меньше бы жила, меньше бы мучилась.