Да, она исправно соглашалась с Каттаи, что юноши вроде Данэла Тсурэ могут быть лишь объектом мечты, а никак не реального чувства, и мысленно радовалась, что подружка ни разу не видела его – ни вживую, ни его изображение. Потому что, была уверена Наятэ, Каттаи тоже не осталась бы равнодушной к этому мальчику.
Но если со своими романтическими чувствами Наятэ еще могла худо-бедно совладать, то со все возрастающей неприязнью к Гаэли Принни совершенно не справлялась. Прежде она, подобно многим другим девочкам, восхищалась иконой стиля семейства Принни, но познакомившись с девушкой, обнаружила с огромным разочарованием, что за красивой внешностью прячется совершенно невыносимый человек. Злая, мелочная, грубая, Гаэли совершенно не соответствовала своему образу. И больше других цеплялась к Наятэ – пока не сошлась с Данэлом.
Юноша, столь настороженно встреченный сокурсниками поначалу, быстро вписался в их среду, оставаясь яркой звездой на фоне учащихся Академии. И, само собой, юные аристократки не могли не слетаться на этот яркий свет. Наятэ отводила взгляд каждый раз, когда видела Данэла с очередной пассией. И отчаянно завидовала этим роскошным девушкам – не потому, что уступала им во всем, а потому, что у них была возможность претендовать на него. Впрочем, такие отношения никогда не длились долго, но даже это не могло заставить Наятэ счесть Данэла небезупречным. Ничто – ни принадлежность к преступному клану, ни пренебрежительное отношение к девушкам, ни поведение беспечного повесы – не могло очернить образ рыцаря в ее глазах. И все же то, что он начал встречаться со змеюкой Гаэли, оказалось для нее ударом.
Конечно, девица изначально подбивала к нему клинья, явно демонстрируя свой интерес, но Данэл игнорировал ее – достаточно долго, чтобы Наятэ сочла его равнодушным к чарам красавицы Принни. Но та все же добилась своего и рядом с Данэлом вела себя как скромная тихоня.
И единственное, что могло бы обрадовать в этой ситуации Наятэ – то, что Гаэли напрочь забыла о своей вечной жертве.
Вот только девушку это совершенно не радовало. Слишком высока оказалась цена за подобное затишье: видеть Данэла в обществе такой змеюки, как Принни. К тому же он не торопился бросить негодяйку, изменив своим принципам. Чем-то привлекла его Гаэли, и от этого становилось грустно.
Не ее одну огорчила новоявленная пара. Верные подруги Гаэли внезапно оказались не у дел и словно бы растерялись, не зная, куда себя приложить без своей предводительницы. И, если Висмэ в конце концов нашла себя в объятиях Ленара Ясэри, одного из ближайших приятелей Данэла, то Таале смотрела на забывших про нее подружек глазами раненой лани. Наятэ даже посочувствовала бы ей, не будь она верной последовательницей Гаэли в травле безответной простолюдинки.
Тем сильнее оказалось изумление Наятэ, когда Таале, однажды перехватив ее после занятий, неожиданно извинилась.
- Наятэ!
Услышав оклик девушка, Наятэ привычно сжалась в ожидании насмешек, но заставила себя обернуться.
- Таале, - кивнула она, словно бы здороваясь.
Ее собственное маленькое достижение, прежде девушке требовалось куда больше самообладания, чтобы не пускаться в бегство при одном только виде змеиной троицы.
- Я знаю, мы никогда особо не ладили, - скромно потупив глаза, начала та. - И я хотела бы извиниться, что невольно поддерживала Гаэли в ее ужасном поведении. Я хочу сказать, мне никогда не нравилось ее к тебе отношение.
- Да неужели? – опешила Наятэ.
Таких слов она точно не ожидала и теперь смотрела на Таале, подозревая подвох. Они ведь всегда начинали разговор совершенно невинно, а потом Наятэ чувствовала себя облитой грязью. Правда, никогда прежде ей не случалось слышать от них извинения, да и по одиночке девушки с ней не заговаривали.
- Понимаю, в это трудно поверить, - личико Таале приняло совершеннейше огорченное выражение. - Но мои извинения искренни. Ты их примешь, Наятэ?