Во взгляде Дирка он увидел смесь восхищения и уважения, но, к своей радости, не заметил ни следа страха.
- Нужна помощь? – предложил брат.
- Нет. Я справлюсь сам. Позаботься о Наятэ.
Он покинул комнату, так и не взглянув на девушку. Потому что чувствовал – одного ее взгляда достаточно, чтобы он забыл обо всем. О долге, о клане, о предателе Ронасе… Но он не может себе это позволить. Данэл обязан закончить со своими делами прежде, чем объясниться с Наятэ.
Он шел по коридорам своего дома и вспоминал о бунте четырехлетней давности. И о бунте, и о смерти отца он узнал тогда от Дирка, поджидавшего его у ворот особняка. Дирк прорывался с боем из устроенной Тсурэе западни – лишь для того, чтобы предупредить брата о случившемся. Ему было тогда столько же, сколько Данэлу сейчас, и каким же испуганным и отчаявшимся он выглядел тогда! Гибель Треона и сражение за собственную жизнь со своими же соклановцами, - со своей родней! – лишили его последних моральных сил. И все же Дирк тогда предложил свою помощь. А Данэл велел дожидаться его там же, у ворот особняка – и после ни разу не упрекнул за то, что старший брат подчинился приказу.
В тот раз коридоры не были пусты. Повсюду царили хаос и разрушение, осколки мебели и стекла, пятна и лужи крови… И люди, признавшие власть рода Тсурэе. Они считали, что четырнадцатилетний мальчик не представляет для них угрозы. Полагали, что легко расправятся с ним – и умирали, даже не успев осознать, насколько ошибались. В тот раз он тоже направлялся в залу собраний, и его путь был усеян трупами. Но собравшихся в зале он пощадил, убив лишь предателей Тсурэе и тех, кто выступил на их стороне. Остальным этого оказалось достаточно, чтобы признать его новым главой клана. Среди тех остальных был и Ронас…
Но сейчас все иначе. Данэл – действующий глава клана, и всем известна его сила. Едва ли найдется кто-то, готовый бросить ему вызов. Ронаса поддержали лишь потому, что сочли его, Данэла, погибшим. И юноша не сомневался, на чьей стороне будут представители клана. А потому шел безоружный, насколько это для него вообще возможно.
У дверей в залу собраний стоял почетный караул. Не то, чтобы необходимость, скорее дань традициям. Четыре года назад два таких же молодца без слов набросились на приближающегося Тсурэ, и сейчас Данэл невольно сбавил шаг, готовясь к нападению. И был немало удивлен реакцией на свое появление.
- Господин Тсурэ? – недоверчиво осведомился один из них, Мерав.
- Вы живы! – совершенно искренне обрадовался второй, Крейлон.
Данэл знал их, как знал всех обитателей особняка. Каждый раз при встрече обменивался приветствиями, был в курсе их жизни – как минимум самых важных событий. Свадьбы, похороны, рождения и болезни – Данэл полагал, что обязан знать, чем живут его подчиненные. Для него это было естественным порядком вещей, и он никогда не задумывался, насколько такое отношение ценят в клане. А потому эта их неприкрытая радость стала для него полнейшей неожиданностью.
- Верно, - одновременно обоим ответил Данэл.
- Какое счастье! – в голосе Мерава прозвучало неподдельное облегчение. - Нам сказали, вы погибли на задании…
- Я не верил! – заявил Крейлон. - Чтобы господин Данэл погиб – что за чушь!
- Да никто не поверил! – подхватил Мерав. - Поэтому старшие все и собрались, Ронас обещал доказательства предъявить!
- Вас объявить? - перебил напарника второй боец.
- Не стоит, - Данэл улыбнулся. - Уверен, меня узнают и без объявления.
Он почувствовал что-то похожее на благодарность к этим двоим рядовым соклановцам, за то, с какой радостью приняли они его возвращение. Значит, он поступает верно. Значит, не так уж он и плох в качестве главы клана. И, возможно, ему удастся обойтись без кровопролития в этот раз.
Данэл резко распахнул двери и замер на пороге залы собраний. Людно – но не так людно, как на большом собрании две недели назад. Действительно, только старшие, главы входящих в клан родов. Всех их Данэл знает – и они прекрасно знают его. Ловя устремленные на него взгляды, Данэл с удовлетворением понял, что никто из них не чувствует к нему враждебности – его появление удивило и даже обрадовало, но никого не разозлило.
Никого, кроме одного человека. И, убедившись, что иных врагов у него в зале нет, Данэл взглянул на Ронаса.