- Я просто в шоке, - Дирк покачал головой. - Интересно, у нас еще есть неучтенные братья?
- Боюсь, тех, кто мог бы ответить на этот вопрос, больше нет в живых. Дирк, мне нужно немного времени.
- Понимаю, - кивнул он. - Я займусь текущими вопросами, не беспокойся. Но ты мне все равно нужен!
- Я постараюсь, - пообещал Данэл и продолжил свой путь.
Его комнаты – спальня, гостиная и личный кабинет – были местом, куда посторонним вход был строго заказан. Данэл ценил уединение, и нарушителей ждала суровая кара, поэтому он не беспокоился о безопасности девушки. В его личных покоях ей ничего не угрожало. Вот только, приближаясь к ней, Данэл чувствовал себя все более неуверенно. Он разрывался между желанием трусливо сбежать – и жизненной потребностью увидеть ее. Мысленно он выстраивал их диалог – и никак не мог предугадать, как она себя поведет. Он просто не знал, что ей сказать – девушке, рискнувшей жизнью, чтобы спасти его, так подло с ней поступившего. Простит ли она его? И что делать, если все-таки простит?
У своих дверей он остановился. Взялся за ручку, и застыл, ткнувшись лбом в теплое дерево двери, не чувствуя в себе сил на то, чтобы войти. Кэн был смелее его – но Грейм мог не бояться за любимую девушку. А Данэл… он сам не знал, как поступить. Правильно – он уже не мог, а по зову сердца – не смел. И ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы открыть дверь и войти в свои же комнаты.
Наятэ расположилась в гостиной, почти утопая в глубоком кресле, и смотрелась здесь очень органично. Словно так это и должно быть – он возвращается домой, а она его ждет. Сердце кольнула мысль, что так бы оно и было, если бы четыре года назад его отец не доверился безумцу. Но, увы, прошлое не изменишь, и сейчас они – чужие друг другу. Что же он натворил…
- Данэл? – при виде его девушка вцепилась в подлокотники, словно опасаясь, что не усидит на месте.
- Наятэ, - жадным взглядом рассматривал он ее, не в силах более бороться с собой.
Ноги сами понесли его к ней, настолько острым оказалось желание прикоснуться, убедиться, что она здесь, что это – не видение, а девушка из плоти и крови. Как часто, просыпаясь ото сна, наполненного ее присутствием, Данэл не мог сдержать стона разочарования, не обнаружив ее рядом! Как же сильно он тосковал без нее…
- Я совершил огромную ошибку, - замерев в двух шагах от нее, признался Данэл печально. - Я позволил себе увлечься тобой, Наятэ. Я не пытался это скрыть, но старался не афишировать, в надежде, что ты не заметишь моих чувств к тебе. Потому что полагал – как считаю и теперь – что мы не можем быть вместе.
Ее глаза, широко распахнувшиеся при его признании, скрылись за длинными ресницами, когда она опустила взгляд.
- Я понимаю, - тихо произнесла она. - Мое происхождение…
- Нет, - перебил он, одолел разделяющие их два шага и опустился подле нее на колени – так, что их глаза оказались на одном уровне. - Наятэ, я говорил уже, но скажу снова – дело не в том, кто ты. А в том, кто я.
Он не удержался – и взял ее руки в свои, наслаждаясь прикосновением.
- Что? – растерянная, Наятэ уставилась на него.
- Я никогда не лгал тебе, за исключением одного-единственного раза, когда заявил, что ты мне не интересна. Ты всегда интересовала меня – с первой встречи. И там, в «Золотой лилии», я уже был влюблен в тебя – и потому старался напугать, оттолкнуть от себя. Потому что я… я не просто принадлежу к могущественному и всеми ненавидимому клану наемных убийц – я его глава. У меня слишком много врагов. И они ни перед чем не остановятся, чтобы уничтожить меня – и все, что мне дорого. А дороже тебя у меня ничего нет. Но я не смогу защитить тебя. Вот только жить без тебя я не могу тоже.
Наятэ слушала его признание, не перебивая, с широко распахнутыми от чистого изумления глазами. А когда он замолк, девушка чуть нахмурилась и недоверчиво уточнила:
- Значит, ты наговорил мне гадостей, чтобы я ушла от тебя?
- Да.
- Но почему ты просто не предложил расстаться? Мне же было так больно…
- Потому что я понял, что не смогу расстаться с тобой. Я надеялся, что, если заставлю тебя уйти, то смогу утешиться тем, что тебе больше ничто не угрожает. Но ошибся. Видеть тебя каждый день и не сметь приблизиться – настоящая пытка. Но не видеть – пытка вдвойне. Я пытался забыть тебя, заменить другими – но так и не сумел. Мне никто не нужен, кроме тебя. И даже забыв себя, в образе Кэна, я все равно заново без памяти в тебя влюбился.