Но урок из этой ситуации Наятэ извлекла. Не стоит расслабляться и чувствовать себя в безопасности здесь, в окружении пресыщенных и падких на даровые развлечения аристократов. Она беззащитна и не может спрятаться за именем семьи, а потому следует оставаться настороже.
Спрятав связник и смирив нетерпение, от которого хотелось немедленно связаться с Каттаи, чтобы поделиться несколькими совершенно невероятными новостями, Наятэ добралась до рекламных стендов. И здесь задержалась надолго, напрочь позабыв неприятный эпизод возле аудитории. Потому что Академия предлагала поистине невероятный простор для творчества во внеучебной сфере! Круглыми от восторга глазами девушка рассматривала рекламу. Здесь и художественная студия, и театральный кружок, и вокально-инструментальная группа, и академическая газета, и многочисленные общества по интересам, включая любителей путешествовать, лингвистов и даже детективный клуб. Глаза разбегаются от подобного разнообразия. Конечно, в пансионате тоже обязывали воспитанниц заниматься саморазвитием, но такого изобилия не предлагали. Несколько часов Наятэ потратила на то, чтобы определиться с выбором, и домой вернулась только ближе к вечеру.
- Мама, я дома! – предупредила она, зайдя в прихожую.
Привычно подождала ответа, привычно не дождалась и отправилась на кухню, чувствуя, как сильно устала и проголодалась. И только здесь дала себе волю и достала связник, отправляя Каттаи недописанное в Академии сообщение.
«На нашем курсе учится наследник великой семьи!»
«Врешь!» - ответ пришел спустя каких-то пару минут.
Наятэ улыбнулась и отправила еще одно сообщение:
«Нет. Самый настоящий высший аристократ. Умопомрачительно красивый! Вылитый принц!»
«ААА! Звони мне немедленно, я хочу услышать все-все-все!»
«Попозже, еще перед мамой надо отчитаться. Я только пришла».
Ответом стала «печаль», следом «рыдание», и последним пришло «нетерпение», но Наятэ только улыбнулась и отключила связник. И вовремя.
- Опять за едой переписываешься? – недовольно проворчала мама, появляясь на кухне.
- Это было срочно, - беспечно откликнулась девушка.
Она знала – мама долго сердиться не умеет. Лалинэ Риббик отличалась мягким нравом - и удивительной нежной красотой. Каждый раз, глядя на нее, Наятэ не могла удержаться от восхищения. Увы, она не унаследовала ничего от маминой красоты. Вместо густых темных волос с рыжеватым отливом – гладкие русые, вместо томных фиалковых глаз – невзрачные серые, вместо гладкой матовой кожи с россыпью пикантных, едва заметных веснушек – бледная и легко краснеющая. Наятэ сама себе казалась даже не тенью – слабым подобием своей прекрасной мамы, не особо замечая, как они похожи – безупречным овалом лица, одинаково пухлыми губами, чуть удлиненным интересным разрезом глаз. Девушка еще не умела подчеркивать свои достоинства, а Лалинэ оказалась слишком занята своей работой, чтобы заметить неуверенность дочери в себе.
- Не понимаю я, что может быть срочного в девчачьих переписках! – фыркнула Лалинэ и безо всякого перехода поинтересовалась: - Как прошел первый день?
Наятэ покачала головой, вдруг вспомнив столкновение с тремя красавицами и улыбнулась:
- В общем и целом неплохо.
- А в частности, что было плохо? – проницательно догадалась мама.
- Меня ожидаемо не приняли в высшее общество, - махнула рукой девушка и коротко рассказала о стычке с Гаэли Принни.
- Так ты познакомилась с Принни? – по-своему восприняла рассказ Лалинэ.
- Можно и так сказать.
Мама присела, оперлась локтями о стол, сцепила пальцы и положила на них подбородок.
- И кто же этот загадочный рыцарь, спасший тебя от разъяренных дракониц? – игриво улыбнулась она.
В своем рассказе Наятэ обозначила его просто как «один мальчик с курса» и теперь вдруг покраснела, понимая, что с головой выдает свой интерес к этому юноше. Впрочем, всего лишь умозрительный интерес.
- Он… он наследник одной из великих семей, - призналась она.
Лалинэ удивленно распахнула глаза и уточнила:
- Из двенадцати великих семей?
- Да, - подтвердила ее дочь.
Женщина нахмурилась: