– Да, чего-чего, а такого добра там было навалом, – заявляет Самнер, с улыбкой поворачиваясь к нему. – Недостатка в справедливом возмездии не было. Да, ничуть.
– Ну, и почему же вы уехали из Индии? – интересуется Браунли, устраиваясь поудобнее на скамье с мягкой обивкой. – Почему уволились из 61-го полка? Из-за ранения?
– Нет, конечно, Боже упаси. Оно принесло мне почет и уважение.
– Тогда почему?
– На меня вдруг свалилась куча денег. Шесть месяцев тому мой дядя Донал скоропостижно скончался и оставил мне свою молочную ферму в Мейо – пятьдесят акров, коровы и маслобойня. Она стоит, по меньшей мере, тысячу гиней, и наверняка даже больше, так что я мог бы купить себе уютный славный домик где-нибудь в Центральных графствах Англии, а заодно и небольшую респектабельную практику в каком-нибудь тихом, но состоятельном местечке: Богноре, Гастингсе, может быть, Скарборо. Видите ли, мне нравится дышать соленым воздухом, а еще я очень люблю неспешные пешие прогулки.
Браунли питает самые серьезные сомнения относительно того, что достопочтенные вдовы Скарборо, Богнора или Гастингса доверят лечение своих недугов какому-то чужаку-недомерку, но он предпочитает оставить свое мнение при себе.
– Ну, и что же вы тогда делаете здесь, сидя рядом со мной, – вместо этого любопытствует он, – на гренландском китобойном судне? Я имею в виду, столь выдающийся ирландский землевладелец, как вы?
Его сарказм вызывает у Самнера улыбку, но доктор лишь почесывает нос.
– С поместьем возникли некоторые юридические сложности. Вдруг, откуда ни возьмись, набежали таинственные кузены и подали встречные иски.
Браунли сочувственно вздыхает.
– Как всегда, – роняет он.
– Мне сказали, что дело может затянуться на год, а до той поры заняться мне было решительно нечем, да еще и без денег, сами понимаете. Возвращаясь из Дублина, где у меня была назначена встреча со стряпчими, и остановившись проездом в Ливерпуле, в баре отеля «Адельфи», я свел знакомство с вашим мистером Бакстером. Мы разговорились, и, узнав о том, что я – бывший военный врач в поисках хорошо оплачиваемой работы, он сложил вместе два и два и получил четыре.
– Он знает свое дело, наш мистер Бакстер, – говорит Браунли, в глазах которого вспыхивают лукавые огоньки. – Я и сам не доверяю этому ублюдку. По моему глубокому убеждению, в его сморщенных от старости жилах течет изрядная доля еврейской крови.
– Предложенные им условия меня вполне устроили. Я не рассчитываю, что китобойный промысел сделает меня богачом, капитан, но он предоставит мне достойное занятие на то время, пока будут крутиться жернова правосудия.
Браунли выразительно хмыкает.
– О, вы пригодитесь нам в любом случае, – говорит он. – Для тех, кто не прочь замарать руки, работа всегда найдется.
Самнер кивает, допивает бренди и с легким стуком возвращает стакан на стол. Керосиновая лампа, свисающая с обшитого темными деревянными панелями потолка, остается незажженной, но в углах каюты уже лежат глубокие тени, которые начинают шириться по мере того, как день снаружи меркнет и солнце опускается за горизонт, скрываясь из виду за нагромождением железных крыш и дымовых труб красного кирпича.
– Я к вашим услугам, сэр, – говорит Самнер.
На мгновение Браунли задумывается о том, что он имеет в виду, но потом решает, что ровным счетом ничего. Бакстер – не из тех, кто выбалтывает посторонним свои тайны. Даже если он остановил свой выбор на Самнере по какой-то особенной причине (помимо очевидных: дешевизны и полезности), то, скорее всего, она заключается в том, что этот ирландец отличается добродушием и сговорчивостью, причем голова его явно занята совсем другими вещами.
– Как правило, по моему личному мнению, на китобое судовому врачу особо нечем заняться. Если кто-либо из матросов и заболеет, то он или поправляется сам, или замыкается в себе и умирает – по крайней мере об этом свидетельствует мой собственный опыт. И все ваши снадобья тут погоды не сделают.
Самнер выразительно приподнимает брови, но в остальном не выражает протеста против подобной пренебрежительной недооценки собственной профессии.
– Полагаю, мне пора заняться медицинской аптечкой, – без особого энтузиазма сообщает он. – Не исключено, что до отплытия мне понадобится добавить в нее кое-какие лекарства или же заменить их.
– Аптечка хранится в вашей каюте. А на Клиффорд-стрит, рядом с Масонской ложей, есть аптека. Закажите там все, что вам нужно, и скажите им, чтобы отправили счет мистеру Бакстеру.