Орк снова хрюкнул. Определённо Гы-Хырр самый мудрый вождь — он тогда сумел вежливо встретить столь ценного гостя, несмотря на запал после боя, и вот результат. Ещё даже лучше ножа… Что может быть лучше этого волшебного ножа? Ну разве что очень большой нож.
— Гы-Хырр согласен, Великий дух. Сегодня покажу нож, и завтра все орки будут учить твою грамоту!
…
— Вот смотри, разрыхляем, вот так… сажаем орех… поливаем… Понял?
— Угу.
— Давай теперь сам.
Ад-Амм повертел в руках лопатку, провёл пальцем по острию. Отличная вещь. Пожалуй, эта штука даже лучше ножа, если охотнику нужно добыть не слишком крупную дичь… Хотя копьё с насаженным вместо кремня ножом ещё лучше.
— Это лопата, Ад-Амм, — богиня, как обычно, прочла в голове у Ад-Амма невысказанные мысли. — Она не для охоты. Она для того, чтобы копать землю.
— Ад-Амм понял, — вздохнул охотник. — Очень хорошо копать. Однако копать можно рубилом. Куда спешить? Земля не убегает. Земля не кусается. Убегает добыча, кусает зверь. Оружие — главное.
Элентари помолчала, покусывая губу. Самое странное, подумала она внезапно, что правота сейчас на его стороне. Сейчас для них оружие не просто главное, оружие — это их всё.
— Но нельзя ведь всю жизнь только убивать, Ад-Амм.
— Кто не убивает, будет убит. Голодом или другими.
— Но вот вспомни слонов. Они не убивают, и ведь живут.
Против обыкновения, Ад-Амм не возразил. Помолчав, тяжело вздохнул.
— Хорошо быть сильным, как слон. Когда их много, даже львы боятся. И гиены. И даже огры, если их мало, не нападают просто так. Только когда совсем нет другой добычи. Слонам лучше всех. Они могут есть траву и ветки.
Он вдруг вскинул голову, сверкнул глазами.
— Но люди не слоны. Люди не могут есть траву. И даже если есть только орехи и маслины, улиток и черепах, не поможет. Люди маленькие и слабые. Много, много зверей сильнее человека. Львы убивают людей, как увидят. Гиены тоже, если их много. Леопарды убивают, если нет копья. Ещё хуже огры — они идут по следу, находят стойбище, убивают всех. Огры не боятся огня, как гиены, от огров не спасёт завал из камней — они развалят и войдут в пещеру. Но страшнее огров низколобые орки. Огров мало, низколобых много больше. Они страшнее всех, потому что такие же, как люди. И у них есть копья.
Ад-Амм сглотнул.
— Вы боги, вы сильнее всех. Вы перебили здесь, в волшебном лесу всех зверей, всех змей, всех скорпионов. У вас нет голода — подумал, и вот уже еда. Вас нельзя убить — так сказал Илу. Вам не понять, что такое страх.
Охотник умоляюще заглянул в глаза Элентари.
— Нас осталось двое из рода. И только Ад-Амм охотник. Ад-Амму очень нужно оружие, Эли. Самое лучшее.
Элентари всё кусала и кусала тонкие губы.
— Вы с Э-Уа можете жить тут долго. Зачем тебе оружие? Охотиться не надо, врагов нет…
— Это самое плохое, — отрезал Ад-Амм. — Охотник должен каждый день охотиться. Иначе потом его съедят, или он не сможет добыть еду. Потому что рука забудет, как держать копьё.
Валарка вздохнула.
— Я не дам тебе сейчас оружие, Ад-Амм. Но я подумаю над твоими словами.
…
— … О-о-о-о!
Гы-Хырр ещё подержал на виду волшебный нож, давая возможность сородичам проникнуться окончательным восторгом к замечательной вещи, потом убрал его в ножны, повесил себе на шею на мягком ремешке.
— Так вот. Дух сказал — все орки должны выучить неслышимый язык белых говорящих листов. Кто выучит, получит такой нож.
— А кто не выучит? — хмуро спросил коренастый Рыр-Га, почёсываясь.
Вожак поднёс к его носу здоровенный кулак.
— Выучит.
Гы-Хырр обвёл взглядом сородичей.
— Слушать всем! Духи дадут нам пищу на время, пока мы будем учить неслышимый язык белых листов. Там будет видно. И запомните, кто не понял — нам нужны эти ножи! Много ножей! Каждый охотник должен получить нож, и каждый малец, и каждая женщина! И тогда наш род станет самым сильным, и мы сможем охотиться везде, где захотим, и никто не сможет нам помешать! У нас будет много мяса, всегда много мяса! Сегодня мы отдыхаем, а завтра с утра начинаем учить язык белых листов! Все поняли?
Орки начали рассасываться, возбуждённо гудя. Дело, конечно, было необычное, но Гы-Хырр мудр… да и очень уж соблазнительно сверкал волшебный нож. Устоять невозможно. К тому же, если духи ещё и кормить собираются… Нет, определённо стоит рискнуть.
Дождавшись, когда народ разойдётся, Гы-Хырр взял в руку нож, не вынимая из ножен, поднёс к лицу. Нажал на определённое место, как учил дух, и спустя несколько мгновений из ниоткуда раздался голос духа.
— Слушаю.
— Гы-Хырр всё сделал, как ты велел, Великий дух Майар. Завтра все готовы учиться.
— Ну и хорошо. Завтра с утра я буду у вас.
И всё. И нет никого. Орк хмыкнул, ещё раз оглядел со всех сторон волшебную вещь. Надо же, она ещё и разговаривает… А впрочем, это не так важно. Главное, она здорово режет!
…
Маленькая полупрозрачная рыбка дёрнула хвостом раз, другой и снова застыла в неподвижности. Только крохотное сердечко билось, выдавая жизнь.
Илуватар вздохнул и огляделся. В обширном сумрачном зале призрачным розовым светом светились круглые колонны, от пола до потолка. Восемь колонн, наполненных физраствором, пронизанном медузовидными щупальцами и волокнами — системами контроля и жизнеобеспечения агрегата, носившего короткое название «нида». Впрочем, словесные названия различных предметов, явлений и устройств уже давно являлись для валаров скорее традицией, нежели необходимостью — телепатические мыслеобразы объёмнее, точнее и богаче словесных конструкций…
Дальняя стена зала всколыхнулась, как вода, в которую бросили камень, расступилась, и в помещение вошла Варда. Цокая копытцами по твёрдому шершавому полу, подошла к Илуватару.
"Как успехи?"
"Вот" — валар кивнул на ближайшую колонну с рыбкой, запутавшейся в щупальцах агрегата. — "Четыре пары, как в учебнике"
Некоторое время Варда разглядывала зародыш, покоящийся в центре колонны. Словно почувствовав посторонний взгляд, эмбрион снова задёргался, и так же внезапно затих.
"Возможно, хватило бы одной пары. Ты же сам говоришь, генотип вылизан до предела совершенства…"
"Это так, и вырождение от близкородственного скрещивания им не грозит. Можно из поколения в поколение жениться на собственных сёстрах. Однако представь, Ва, как это будет выглядеть — все мужчины одинаковы, как две капли воды, и женщины тоже. Одинаковы больше, чем однояйцевые близнецы. И так до конца времён. У них же совершенно отсутствуют подавленные, рецессивные гены. Нет, всё просчитано — для внутривидового разнообразия нужно не меньше четырёх пар"
Валарка оглянулась.
"Темно тут"
"Иначе нельзя. Яркий свет раздражает зародышей"
"Да знаю, знаю"
Рыбка в объятиях щупалец снова забилась, будто пытаясь вырваться, но манипуляторы ниды держали добычу надёжно.
"И всё же меня гнетёт предчувствие — что-то мы делаем не так, Илу. Как хочешь, это насилие… Будут ли они счастливы…"
"Ты не права. Как будто природные аборигены купаются в счастье. Жизнь моих эльдар будет лучше тысячекратно"
Варда разглядывала висящую в центре колонны рыбку, запутавшуюся в щупальцах медузы. Тёмные глаза эмбриона смотрели пристально и печально.
"Ничто не даётся даром, Илу"
"Наш спор сейчас бесплоден, Ва. Время покажет, кто прав"
…
— Ры…река… текла… между… между…
Гы-Хырр морщил лоб так, что двигались уши. Таинственная грамота оказалась зверем куда более неуловимым и изворотливым, нежели казалась вначале. Справа и слева потели, сопели и чесались сородичи. Самое скверное, что успехи могучего вождя выглядели весьма бледно по сравнению с некоторыми женщинами и даже детьми. Да, особенно детьми, и это было донельзя обидно!
Вождь обязан быть лучше всех. Иначе какой он вождь? В душе Гы-Хырра медленно, но неуклонно копилось раздражение. Он уже усвоил, что духи могут читать скрытые мысли так же свободно, как и закорючки на белом листе, но ничего не мог с собой поделать.