Король Сицилии был не единственным, кто снабжал армию крестоносцев. Весной 1270 года власти крупных портовых городов Средиземноморья дали разрешение купцам на вывоз пшеницы. В Нарбоне, 5 апреля 1270 года, архиепископ и виконт, разделявшие власть над городом, объявили, что каждый может свободно вывозить пшеницу в Эг-Морт, Монпелье и Акко. Фактически, купцы последовали за флотом в Карфаген. Купец из Брюгге, Бодуэн Ванделар, ссудил графу крупную сумму денег, сначала в лагере под Карфагеном, а затем еще раз на Сицилии, которую ему вернули через несколько недель в Витербо, на обратном пути. Есть сведения о некоем Ламберте, торговце оружием, который весной 1271 года потребовал плату за одеяла, проданные им под Карфагеном. Некоторые приезжали издалека, так в 1273 году король Сицилии приказал арестовать двух купцов с Адриатического побережья, одного из Зары, другого из Барлетты, которые обманули одного из рыцарей короля во время крестового похода. Подробности этого дела до нас, к сожалению, не дошли[157].
7.
Прибытие Карла Анжуйского
Эпидемия
С начала августа болезни стали опустошать армию крестоносцев. 3 августа, скончался от болезни (дизентерии, цинги или тифа) один из сыновей короля, Жан Тристан, граф Неверский. Как только он заболел, его отнесли на корабль, возможно, из-за страха заразиться, возможно, из-за того, что жара там была менее сильной. В ночь со 2-го на 3-е у самого короля начались первые приступы болезни, а принц Филипп страдал от лихорадки. Граф Алансонский не решился объявить королю о смерти графа Неверского. 7 августа легат Рауль Гроспарми, а затем, 19 августа, архиепископ Реймса Жан де Куртене также были унесены эпидемией. 23 августа поочередно умерли Бушар, граф Вандомский, и Гоше де Немур, маршал Франции. Еще 20-го числа умер хранитель королевской печати, архидиакон Парижа Гийом де Рампилье, которого сменил Гийом де Шартр, будущий агиограф короля. В течение нескольких недель умерли Альфонс де Бриенн, граф д'Э, Гуго де Лузиньян, граф де Ла Марш, сеньоры Фьенн и Монморанси, камергер Матье де Вильбеон и шотландский лорд, граф Атолл[158]. Учитывая количество смертей среди военачальников и приближенных короля, становится ясно, что крестоносцы сильно пострадали, и что болезни унесли гораздо больше жертв, чем боевые действия. Хронист Примат даже сетует, что граф Вандомский и Готье де Немур умерли от болезни, а не "в горсти войны [в ближнем бою] или в решающем сражении с врагами". Из одного из писем Пьера де Конде мы узнаем, что больные люди были эвакуированы во Францию вместе с одним из королевских врачей, неким мэтром Мартеном. Но пережили ли они переход через Средиземное море?[159]
Смерть Рауля Гроспарми создала юридическую проблему, поскольку легат занимал видное положение рядом с королем. Перед смертью кардинал назначил на свое место монаха доминиканца Бартелеми де Ла Кур. Но имел ли он на это право? Разве это было не право Папы назначить нового легата? Людовик решил отправить двух своих клириков, Фулька де Лаона и магистра Жоффруа дю Тампля, в Римскую курию, чтобы ускорить назначение нового легата — и нового Папы, поскольку Климент IV, умерший в ноябре 1268 года, почти за два года до этого, все еще не был заменен[160].
Что касается Людовика, то, хотя он и был прикован к постели, он продолжал осуществлять командование и полномочия короля. Так он принял посланников константинопольского императора Михаила Палеолога. Как мы уже видели, послы пытались убедить короля помешать Карлу Анжуйскому начать наступление, которое он готовил в Греции, в поддержку принца Ахайи Вильгельма Виллегардуэна. Как отмечает греческий историк Георгий Пахимер, французский король "был братом Карла по рождению, но совсем не братом по нравам". К сожалению, говорит Пахимер, "король, не способный ни к чему, то больной, то занятый войной, откладывал рассмотрение их дела и занимался своим лечением". Однако за несколько дней до смерти он все-таки принял византийских послов, продемонстрировав, продолжает Пахимер, "свою склонность к миру и готовность поддержать его всеми силами, если он выживет". Примат говорит совсем другое. По его словам, Людовик не принял послов императора, которые удалились, удрученные и даже плачущие, как женщины — традиционный образ по отношению к византийцам[161].
157
R. Lefevre, nos 324 et 390; cri public à Narbonne, Arch. mun. Narbonne, AA, p. 141: AA 109, 9e thalamus; о Бодуэне Ванделаре, Jacques Monfrin, Documents linguistiques de la Belgique romane, t. II, Chartes en langue française antérieures à 1271 conservées dans les provinces de Flandre orientale et de Flandre occidentale, Paris, 1987, no 72, p. 89
158
23 августа по данным Primat, p. 56; Не датированное письмо Тибо Наваррского кардиналу Эду де Шатору (Correspondance, no 14, 24 septembre 1270); Гуго XIII де Лузиньян, граф Ла Марш, умер, вероятно, в конце августа, сразу после Людовика: Primat, p. 61.
159
О смерти Жана Тристана и легата: Primat, p. 51; Nangis, p. 460, Annales Januenses, p. 268; Geoffroy de Beaulieu, p. 23; Estoire d'Éraclès, p. 459; Correspondance, no 14 (Thibaud de Champagne au cardinal Eudes de Châteauroux, 24 septembre); о болезни будущего Филиппа III, добавьте Joinville, § 738, который получил свои сведения от Пьера, графа Аленсонского; о графе Вандомском и Готье де Немуре: Primat, p. 56–57; о смерти архидиакона Парижа и замене его Гийомом де Шартр в качестве хранителя печати, письмо Пьера де Конде к Матье де Вандому (Correspondance, no 8, 21 août 1270); Гийом де Шартр был сохранен на своем посту Филиппом III, о чем свидетельствует письмо, отправленное королем регентам 12 сентября. (Correspondance, no 12); о Жане де Куртене: Pierre Desportes, Fasti Ecclesiae Gallicanae, t. 3, Diocèse de Reims, Turnhout, Brepols, 1998, p. 165–166.
160
Correspondance, no 8 (Pierre de Condé à Mathieu de Vendôme, 21 août 1270); Primat, p. 52.
161
Louis Bréhier, "Une ambassade byzantine au camp de Saint Louis devant Tunis (août 1270)", Mélanges offerts à M. Nicolas Iorga, Paris, 1933, p. 139–147. Греческий историк Жорж Пахимерес дал, возможно, предвзятый, но достаточно подробный и достоверный отчет об этом посольстве: Georges Pachymérès, Relations historiques, II. Livres IV–VI, éd. et notes par Albert Failler, trad. par Vitalien Laurent, Paris, Les Belles Lettres, 1984, p. 462–467; et Primat, p. 73.