Далее Филипп отправился в Никозию, находившуюся примерно в 100 километрах от Палермо, а затем добрался до Мессины, где пробыл несколько дней. В первых числах января он пересек пролив, который тогда называли Phare de Messine (Мессинский маяк), и высадился на континенте, в Реджо. Карл сделал все возможное, чтобы облегчить проход армии крестоносцев, приказав своим офицерам в Мессине собрать необходимые корабли[210]. Однако, по неизвестным нам причинам, сам Карл оставался на острове еще несколько дней. 14 января 1271 года он все еще находился в Мессине, когда напомнил своим офицерам, что они должны пропустить крестоносцев без взимания пошлин, предусмотренных законами Сицилийского королевства. В приказе Карла Анжуйского были подробно расписаны свиты главных лиц армии: король Франции имел при себе 500 лошадей, королева Франции — 153, а брат короля, Пьер, граф Алансонский, — 150. В последующие дни Карл отдал аналогичные распоряжения относительно лошадей и мулов графов Фландрии и Суассона, но ему пришлось отдать специальное распоряжение о возмещении графу Сен-Поль, своему кузену, 15 турских ливров, которые тот должен был заплатить стражникам Phare de Messine за проезд своих лошадей. Свита графа Фландрии и его сына Роберта де Бетюна была очень большой и насчитывала почти 500 лошадей. У графов Суассона и Руси было 98 и 58 лошадей соответственно, примерно столько же сколько у коннетабля Франции — 55. Все эти несколько сотен лошадей участвовали в кампании в Тунисе. Это было все, что осталось от кавалерии крестоносцев? Или они были куплены на Сицилии, где существовали знаменитые конные заводы?[211]
Даты приказов, которые король Сицилии адресовал своим офицерам, позволяют предположить, что армия крестоносцев была разделена на несколько частей, которые двигались следуя друг за другом на одних и тех же этапах или выбирая разные маршруты. Как показывают достаточно хорошо сохранившиеся счета его двора, относящиеся к экспедиции в Тунис, Ги де Дампьер, граф Фландрии, не следовал точно по тому же маршруту, что и Филипп III. Хронист Салимбене де Адам Пармский прямо говорит, что граф Фландрский оставался в Реджо со своими людьми еще неделю после отъезда французского короля[212].
Прибыв на континент, Филипп III продолжил свой путь на север через Калабрию. Оставшись на Сицилии, Карл Анжуйский передал свои полномочия на континенте герцогу Бургундскому Гуго IV, деду своей жены, который прибыл несколькими месяцами ранее, чтобы поддержать его усилия по умиротворению королевства. Все это оставалось делами семейными, поскольку герцог Бургундский был великим вассалом короля Франции, а другая из его внучек вышла замуж за Жана Тристана, брата Филиппа III. В связи с этим герцог Бургундский приказал юстициарам Базиликаты, Отранто, Бари и Беневенто отремонтировать мосты и дороги в своих округах, подготовить необходимые припасы для короля Франции и его свиты и оказать им теплый прием, чтобы поддержать честь короля Сицилии. В своем письме герцогу Бургундскому Карл Анжуйский сообщил, что он отправится в путь не позднее следующего понедельника, то есть 19 января, чтобы присоединиться к своему племяннику королю Франции. Поскольку Калабрия в это время года была пустынна, Карл посоветовал герцогу Бургундскому сопроводить короля Франции в Таранто. Однако не похоже, что французский король сделал это крюк[213].
На самом деле Филипп III проехал через Монтелеоне, Никастро и Мартирано, прежде чем прибыть в Козенцу. По словам Примата, каждый этап пути длился всего одни сутки. Возможно, потому что трудно было найти припасы, а возможно, потому что крестоносцы просто торопились попасть домой после и без того долгого путешествия. Армия прибыла в Козенцу в воскресенье 11 января. До или после Козенцы, по-видимому, около Мартирано, при переправе через реку, королева Изабелла Арагонская, беременная жена Филиппа III, упала с лошади и получила тяжелые травмы. Перед смертью она родила мертворожденного ребенка. Изабелла, "больная телом, но здравая умом" (infirma corpore, sana tamen mente), успела составить завещание, датированное 19 января. Говорят, что горе короля было так велико, что окружающие опасались за его жизнь. В последующие годы он приказал построить гробницу в Козенце, куда поместили сердце и внутренности королевы, но ее кости были доставлены в Сен-Дени. Комментируя этот эпизод, Пьер де Конде добавил, что мало кто, как в армии, так и в семье короля, был пощажен смертью. Через несколько недель, 21 февраля 1271 года, Пьер ле Шамбеллан, несомненно, самый близкий советник Людовика, также умер, хотя обстоятельства его смерти неизвестны[214].
211
Приказы, отданные королем Сицилии своим агентам: R. Lefevre, nos 309, 316 et 321; R. Sternfeld, Ludwigs des Heiligen Kreuzzug nach Tunis, ouvr. cit., no XXXV, p. 349–350.
212
J. Buntinx (éd.), Het memoriaal van Jehan Makiel, klerk en ontvanger van Gwijde van Dampierre, ouvr. cit.; Victor Gaillard, Expédition de Gui de Dampierre à Tunis en 1270, Gand, Imprimerie et lithographie de L. Hebbelynck, 1853; Salimbene de Adam, éd. MGH, t. 32 (O. Holder-Egger), p. 484.
213
О приказах Карла Анжуйского: R. Lefevre, nos 307 et 320; малоизвестно, пребывание Гуго IV в Италии не ускользнуло от внимания J. Richard, Les Ducs de Bourgogne et la formation du duché du XIe au XIVe siècle, Paris, Les Belles Lettres, 1954, p. 304, note 3.
214
Correspondance, no 18 (Pierre de Condé au prieur d'Argenteuil, 30 janvier 1271) (qui donne la date du 11 janvier); Primat, p. 85 (с путаницей вокруг личности королевы Изабеллы); Nangis, p. 484 et 485; Annales Januenses, p. 269 (королева падает с лошади во время переправы через реку); L. Carolus-Barré, "Le testament d'Isabelle d'Aragon, reine de France, épouse de Philippe III le Hardi (Cosenza, 19 janvier 1271)", Annuaire-Bulletin de la Société de l'histoire de France, 1983–1984, p. 131–137; о гробнице Изабеллы Арагонской частично сохранившейся в соборе Козенцы: Alain Erlande-Brandenburg, Le Roi est mort. Étude sur les funérailles, les sépultures et les tombeaux des rois de France jusqu'à la fin du XIIIe siècle, Genève-Paris, 1975, p. 168–170; Lorenz Enderlein, Die Grablegen des Hauses Anjou in Unteritalien. Totenkult und Monumente 1266–1343, Worms, 1997, p. 15–17; Tanja Michalsky, Memoria und Repräsentation. Die Grabmäler des Königshauses Anjou in Italien, Göttingen, 2000, p. 247–250; о Пьере ле Шамбеллане: E. Richemond, Recherches généalogiques sur la famille des seigneurs de Nemours, t. II, p. 115–124.