После остановки в Сончино король добрался до Милана. В столице Ломбардии крестоносцев приняли очень хорошо. Посланная властями процессия встретила французского короля на подъезде к городу. В ратуше Филиппу предложили в подарок двенадцать богато снаряженных коней и попросили взять город под свое покровительство. Но король мудро попросил одного из своих духовных лиц, магистра Фулька де Лаона, ответить, что он благодарит миланцев, но не может принять ни коней, ни честь, которую они ему оказали. Последние, по словам Примата, были удовлетворены комплиментами, адресованными им советником короля. На самом деле, ответ Филиппа III был именно таким, какого они ожидали[224].
Переход через Альпы
Когда армия отошла от Милана, маркиз Монферратский вышел ей навстречу и предоставил себя в распоряжение Филиппа III. В его компании путешествие продолжается через , Верчелли и Сузу. В Верчелли король остановился на два дня, затем на три в Сузе, чтобы отдохнуть перед переходом через Альпы, "с большим трудом и сложностью" через перевал Мон-Сени. На другой стороне гор он остановился в Ланс-ле-Бур. В рассказе о замке Монмельян упоминается о том, что на встречу с Филиппом III был отправлен бальи де Морьенн, офицер графа Савойского. В Шамбери и Эгбеле, согласно рассказа кастеляна Шамбери, королю Франции, "который только что вернулся из Туниса" были преподнесены обычные дары, на этот раз рыба и вино. Вероятно, сам граф Савойский, Филипп, бывший архиепископ Лиона, принимал короля и баронов, хотя, следует отметить, что графство Савойское тогда еще не было частью королевства Франция[225].
Из Савойи Филипп III вскоре прибыл в Лион. После того, как в предыдущем году Людовик попытался примирить каноников и горожан, ситуация там едва ли улучшилась. В городе даже было запрещено проводить мессы и совершать таинства. Но во время прохождения крестоносцев и провоз костей Людовика запрет был приостановлен — еще одно доказательство эмоций, вызванных прибытием крестоносцев[226].
После отъезда из Лиона Филипп III уже находился в своем королевстве. В Бургундии он останавливался в Шалон-сюр-Сон и Маконе, а также в Эзе-ле-Дюк и Клюни, где он был 6 мая 1271 года. В клюнийском аббатстве он попросил доминиканцев помолиться за его отца, жену, брата и сестру, а также за ее мужа, короля Наварры. В Шампани король останавливался в Труа и Провене. Именно в этом городе он похоронил останки Тибо Наваррского, в монастыре Бедных Клариссинок, который тот основал за некоторое время до своего отъезда в Эг-Морт.
После Провена Филипп III прибыл в деревню Пти-Пари. Для Примата это был момент, когда король вступил в этот "столь желанный район Франции", то есть, в Иль-де-Франс, сердце его домена и королевства[227].
Похороны Людовика
Услышав, что король приближается к Парижу, горожане отправились встречать к его к Кретею. Во главе процессии шли главы городских гильдий, поскольку им предстояло обсудить с королем дело чрезвычайной важности: ссору из-за земельного участка возле ворот Бодуайе. Для Филиппа III это было началом повседневных дел, которые ему теперь предстояло улаживать.
Вскоре королевская процессия въехала в столицу, встречаемая собравшейся в печали толпой, как говорит Примат. Окончание путешествия было символически отмечено религиозными церемониями. Сначала в Париже, в соборе Нотр-Дам и Сент-Шапель, в четверг 21 мая 1271 года. Затем, на следующий день, "с огромной торжественностью", в церкви аббатства Сен-Дени Филипп III предал останки своего отца земле и отслужил заупокойную мессу. Монахи в процессии, "в коптах, со свечами и большим светильником", вышли навстречу королевской свите. Смешной и немного нелепый эпизод ознаменовал начало церемонии. Монахи отказались открыть ворота монастыря, пока архиепископ Санский и епископ Парижский не удалятся, опасаясь, что эти два прелата воспользуются своим присутствием, чтобы попрать привилегии, которыми пользовалось аббатство в своем подчинении только Папе. В результате оба прелата были вынуждены остаться вне юрисдикции могущественного аббатства. Останки Людовика были захоронены, а у подножия его могилы были помещены останки Пьера ле Шамбеллана, одного из его ближайших советников. Как камергер короля, он должен был спать возле короля, чтобы присматривать за ним и сохранил эту привилегию и после смерти[228].
225
О маркизе Монферратском: Primat, p. 87; Nangis, p. 486 et 487; отчет о
226
Bruno Galland, Deux archevêchés entre la France et l'Empire. Les archevêques de Lyon et les archevêques de Vienne du milieu du XIIe siècle au milieu du XIVe siècle, Rome, École française de Rome, 1994, p. 448.
227
Primat, p. 87; Nangis, p. 486 et 487; Дата 26 апреля для пребывания Филиппа III в Лионе указана Lenain de Tillemont; pour le passage à Aisey-le-Duc, aujourd'hui Aisey-sur-Seine (Côte-d'Or, arr. Montbard, cant. Châtillon-sur-Seine, Arch. nat., JJ 30, no 598); Письмо Филиппа III доминиканскому Ордену было опубликовано Martène, Thesaurus anecdotorum, t. IV, col. 1761–1763; Petit-Paris, Seine-et-Marne, arr. Provins, cant. Nangis, c. Jouy-le-Châtel.
228
Primat, p. 87–88; Nangis, p. 488–489; Geoffroy de Beaulieu, RHGF, t. XX, p. 25; на гробнице Святого Людовика, Alain Erlande-Brandenburg, "Le tombeau de Saint Louis", Bulletin monumental, t. 126, 1968, p. 7–36; E. Brown, Saint-Denis. La basilique, p. 393–398.