Встречаясь с Пяртелем, мы, естественно, вспоминали свой поход в деревню и рассуждали, не наведаться ли нам еще разок в тот удивительный дом. Хотя деревенский староста Йоханнес и приглашал нас, однако неприятие деревни никуда из наших душ не делось, и по крайней мере во мне рассказы мамы и дяди порядком его подогревали. Так что я предлагал поход в деревню отложить на потом, а без меня, один, Пяртель идти не хотел. Я же всё звал его пойти к дяде Вотеле учиться змеиной молви, но Пяртель, поморщившись, сообщил, что мама уже занимается с ним, что это ужасно трудно и никаких дополнительных занятий он не желает. Так я и остался единственным учеником дяди Вотеле.
После первых изматывающих недель, когда язык у меня распухал, словно гриб, мышцы рта стали наконец привыкать к нагрузке, и некоторые виды шипа звучали уже вполне правильно. Если поначалу я зазубривал заветные заклятья прежде всего из послушания и уважения к дяде, которого я очень любил, то со временем шип стал мне даже нравиться. Так интересно было пробовать новые шипенья и в случае удачи наблюдать, как орлы высоко в небе разворачиваются и опускаются к тебе, как совы среди бела дня высовываются из дупла, а волчицы замирают на месте, раскорячившись, чтобы тебе было удобнее их подоить.
Одни только букашки не понимали заветных змеиных заклятий, их мозг размером с пылинку слишком мал, чтобы усвоить такие познания. Так что от комаров и оводов змеиная молвь не помогала, как не было от нее проку и при пчелиных укусах. Мошкара ни черта не смыслила в древней молви, она обходилась своим мерзким писком. По сей день я слышу его, когда отправляюсь за водой к роднику, тогда как заветная змеиная молвь безвозвратно утрачена. Остался один писк.
А в те времена, молодой и охочий до ученья, я не обращал на жучков-паучков внимания, я просто давил их, если они докучали. Они как бы не имели никакого отношения к лесу, я воспринимал их как летучий сор. Меня занимали те перемены, которые я примечал в лесу благодаря знанию змеиной молви. Если прежде я просто носился по лесу, то теперь я мог разговаривать с ним. Это было так здорово.
Дядя Вотеле был мною доволен; он говорил, что у меня есть способности к змеиной молви, и когда у нас кончилось мясо, позволил мне подозвать новую косулю. Я пустил шип, косуля послушно подбежала, и дядя Вотеле прикончил ее, а мама с умилением наблюдала за всем этим. Мне тогда было девять лет.
Больше всего способствовало моему ученью, конечно же, то, что я свел знакомство с Инцем.
В тот день я был один, дядя Вотеле задал мне освоить и выучить несколько новых заклятий, и я, лежа возле небольшого родничка, старательно шипел их, так что язык стал уже заплетаться. Вдруг раздался еще один шип — громкий и тревожный.
Это была юная гадюка, на которую напал еж. Я тотчас прошипел ежу самый забористый запретительный шип, который, по-моему, прекрасно у меня получался и который всегда заставлял все живое камнем замирать на месте, но еж остался глух к моему шипу. И тут я понял, что это же тот самый шип, что пустила гадюка, и с моей стороны нет ничего глупее, чем пытаться подсобить гадюке в использовании заветных змеиных заклятий. Какого бы совершенства ни добился человек в произнесении шипа, состязаться в этом с настоящей змеей смысла нет. Ведь гадюки обучили нас этому искусству, не наоборот.
Маленькая гадюка ждала от меня иной помощи. Дело в том, что ежи самые тупые из животных, за все те миллионы лет, что их племя бродит по земле, они так и не удосужились выучиться змеиной молви. Так что наше с гадюкой шипение было обращено к глухим ушам бестолочи. Невзирая ни на что, еж напал на гадюку и наверняка прикончил бы ее, не поддай я его ногой и не отбрось в заросли.
— Спасибо, — тяжело дыша, поблагодарила маленькая гадюка. — Беда с этими ежами, тупые они — все равно что шишки или кочки, можно до смерти исшипеться, а толку никакого.
Я был еще не слишком искусен в змеиной молви, но, кое-как справившись с трудностями, смог спросить молодую гадюку, почему она не ужалила ежа.
— Какой в этом смысл, как уже сказано — они все равно что шишки или кочки, совершенно тупые. Наш яд на них не действует, они по-прежнему выкидывают номера. Еще раз спасибо! Между прочим, заветные заклятья получаются у тебя совсем неплохо. Давно не попадались мне люди, кто бы так хорошо в них разбирался. Мой отец говорит, в прежние времена ему было о чем поговорить с людьми, а теперь они только и умеют, что с помощью заветных заклятий убивать косуль.
Мне стало немножко стыдно, ведь я и сам только недавно использовал заветные змеиные заклятья с той же целью, но я не признался змейке в этом. Я объяснил, насколько это мне удалось, что меня обучает дядя Вотеле, и еще сказал, как меня зовут.