Она шагнула к арке, за которой начиналась кухня, и попросила подать стаканы.
— Иногда я люблю твою жену, — устало вздохнул Сноу и быстро продолжил: — Но исключительно по-братски!
— Ты же понимаешь, что меня это мало успокаивает, — поднял брови Джейме.
Сноу закрыл лицо ладонями и рассмеялся. И Джейме рассмеялся вместе с ним, чувствуя, как напряжение последних дней немного отступает.
Все было странно, нихрена непонятно. Будущее виделось туманным и опасным, даже настоящее казалось зыбким, а он так отвык от этого ощущения за двадцать спокойных лет в Винтерфелле!
Но по крайней мере он точно знал: случись какое дерьмо, разгребать его он будет не один. И компания людей, которые, если потребуется, впрягутся в это вместе с ним, его устраивала.
Эпилог. Часть 2
Тронный зал опустел, и Джейме одним из последних вышел на воздух. Ему нужно было все хорошенько обдумать.
— С Дейенерис тоже можно кое в чем взять пример, — сказала Джоанна несколько недель назад, объясняя свой план, и Джейме вынужден был согласиться. Он еще помнил, как горели глаза Джендри Баратеона, когда Дейенерис провозгласила его лордом Штормового Предела. Джоанне об этом, вероятно, рассказал Сноу. Или Тирион — оба были тогда в одинаковом восхищении от поступка драконьей королевы.
Шесть из семи королей Вестероса не желали видеть на престоле в Красном Замке женщину, но ни поодиночке, ни все вместе они не пошли бы против седьмого короля — Короля Севера. Однако, напряжение в стране было ни к чему, и Джоанна нашла способ их умаслить. Подыграла тщеславным королям, изображая слабую женщину, пообещала оставлять провинциям больше налогов. Взамен просила лишь учредить в провинциях все то, что уже давно стало привычным на Севере и в Королевских Землях: школы, больницы, суды и регулярные отряды Императорской Гвардии.
А чтобы надзирать за тем, как это все будет работать, она просила лордов провинций прислать людей для личной присяги. Она, как и сам Джейме, догадывалась, кого они пришлют — младших сыновей, бастардов, племянников. Тех, чья присяга значит ничтожно мало.
Об этом она и говорила с ними только что — сойдя с тронного возвышения и стоя перед собравшимися в зале — как равная. Говорила о том, что их отправили к ней, потому что считают худшими. О том, что в ближайшие годы приславшие их лорды будут вести роскошную жизнь на увеличившиеся налоги, а им, наместникам императрицы, достанется самая тяжелая, порой неблагодарная работа. О том, что пока их лорды будут с полным правом наслаждаться бездельем за стенами замков, в глазах простых жителей провинций именно наместники императрицы будут ответственны за все перемены. Это не прозвучало впрямую, но они несомненно ее поняли.
Вы будете для людей источником благ и справедливости — вот, что по сути сказала Джоанна. А между строк прозвучало “И если у меня появится повод для недовольства вашими лордами, кого поддержат жители провинций? Кого тогда захотят видеть своим лордом?”
Это была игра вдолгую, со множеством тактических ходов. Джейме не мог не признать, что задумано красиво, но как же он боялся, что исполнение окажется Джоанне не по плечу!
Она могла стать великим правителем. Наблюдая, как преданно заглядывают ей в глаза будущие наместники, он не мог не вспомнить королей, которых видел в этом зале прежде. Эйриса Таргариена, который спалил старших Старков живьем на глазах у пятисот человек — никто не посмел возразить, но страх мешался с ненавистью и дух предательства носился в воздухе. Роберта Баратеона, который своим поведением превращал тронный зал в смесь кабака и публичного дома. Самодурство Джоффри…
Его дочь была на голову выше их всех, и оттого было еще страшнее — справится ли она с таким грузом, выдержит ли? Тирион как император был хорош, но они со Сноу не пытались настолько вмешиваться в дела Семи Королевств. Брали высокие налоги, но оставляли жизнь в провинциях на откуп аристократии. Джоанна же собиралась сделать что-то совсем иное, превратить все государство во что-то иное. Это было завораживающе. И пугало.
— Я долго думала о твоих словах, — голос Джейми вырвал его из размышлений, и Джейме понял, что в задумчивости дошел до одной из дальних террас.
— О каких именно? — нахмурился он, пытаясь вспомнить, о чем они с Джейми говорили в пути по Королевскому Тракту.
— О том, что ты сказал Джоанне в Винтерфелле, — она встала плечом к плечу с отцом и, жмурясь, посмотрела на сияющее море. — О том, что ты не всегда будешь рядом и Джон не всегда будет, — напомнила и осторожно взяла его за локоть. — Тебе не стоит волноваться, папа. Я буду. Мама и Джон очень много сделали в последние годы. Они ведь не просто так привозили саженцы Чардрев в каждый из замков, куда приезжали. По всей стране их теперь тысячи, где-то открыто, а где-то — в тайных местах. Моя сила распространяется на весь Вестерос. И даже оставаясь в Винтерфелле, я буду рядом с Джоанной. И с ее детьми. И с внуками, и с правнуками. Не переживай, — она развернулась к нему и улыбнулась ободряюще. — Я присмотрю. За всеми.
У Джейме сжалось сердце. Это было неправильно — то, что она хотела взять на себя его задачу. Она, конечно, была старшей из ныне живущих его детей, а все же — тоже ребенком, нуждающимся в защите. Он сгреб дочь в охапку, прижимая к себе как мог крепко, чтобы не навредить хрупкой фигурке. Только теперь он в полной мере осознал то, что Джейми наверняка поняла давно — ей предстояло пережить всех. Не только их с Серсеей, Джоном и Бриенной — старшее поколение, но и младших сестру с братом, племянников, всех, кого она любила и кем дорожила. Более того — ей предстояло полюбить новые поколения семьи, зная, что и их она переживет.
— Я сделаю все, чтобы быть с тобой как можно дольше, — пообещал он, уткнувшись в копну гибких веток и мягких листьев, которые заменяли Джейми волосы. — Если буду нужен — вызывай с того света, раз уже умеешь.
— А кто нас отчитывал за то, что потревожили покой духов? — хмыкнула она ему в шею, обвивая тонкими руками за пояс.
Джейме до сих пор содрогался, вспоминая, как однажды приехавшие в гости кузены уломали Джейми на эксперимент и вызвали всех своих дедушек и бабушек разом. Духи Неда Старка и Тайвина Ланнистера не то чтобы обрадовались встрече…
— Мой покой можешь тревожить с чистой совестью, — твердо сказал Джейме. — Я всегда тебя поддержу.
— Уверен? — в голосе дочери послышалось наигранное коварство, и Джейме понял, что попал. Разговор, которого он так старательно избегал в ходе всего путешествия, состоится прямо сейчас.
— Ладно, — он чуть отстранился, чтобы взглянуть Джейми в лицо, и обреченно кивнул: — Говори.
— Ты знаешь, что будет, когда мы вернемся в Винтерфелл, — она не спрашивала, утверждала.
— И для этого мне даже не надо быть пророком, — скривился Джейме.
Джейми еще что-то говорила про необходимость быть терпимее и мягкосердечнее, но Джейме отвлекся, разглядев вдалеке на облаках до боли знакомую крылатую тень. Ну разумеется — вишенка на торте! Именно дракона им и не хватало для счастья, как же. Впрочем, в глубине души он понимал, что видеть дракона ему гораздо приятнее, чем говорить о скором замужестве Джейми, которого, похоже, не избежать по возвращении в Винтерфелл.
— Прости, милая, — перебил он дочь. — Я думаю, самое время использовать твою силу на благое дело.
***
— Они действительно это сделали? — Серсея ни единым мускулом не выдала, что на самом деле думает по поводу новостей, но Джейме прекрасно понимал — она в бешенстве. И вынужден был повторить:
— Да, твои сыновья только что прилетели в Королевскую Гавань на драконе. К счастью, Джейми ими уже занялась — обещала посадить Дрогона в Драконьем Логове, где ему самое место. А потом надрать им… В общем, объяснить, как не стоит себя вести при королевском дворе, — смягчил он под конец, хотя был абсолютно согласен с Джейми — паршивцев стоило бы выпороть.
— Двор Севера тоже королевский, — огрызнулась Серсея. — Прекрати делать вид, что… — послышались шаги, и она смолкла, явно проглотив что-то вроде “что Санса выше меня по положению”. — Это всё ты! — набросилась она вместо этого на Сноу, едва тот появился на террасе. — Ты и проклятая кровь Таргариенов!