Я хочу притянуть ее к себе для погружения в ее губы, но она застывает, когда ее взгляд падает на что-то рядом со мной.
— Что эта штука делает в твоей постели, Эс?.. Означает ли это то, что я думаю?
Сощуриваю глаза, чтобы получше рассмотреть предмет в ее руке. Что-то маленькое и черное…
— Письмо к жнецу. Здесь. На твоей кровати, Эскар. Ты наконец-то решил вернуться к работе?!
— Прости, птичка, но… Нет, черт возьми, — горько усмехнулся я.
— Тогда… Тогда и я скажу тебе "нет"! — быстро поднявшись, она поправила свое платье и сердито воззрилась на меня. — По крайней мере, на этот раз, когда ты умудрился напиться, как последний пьяница с Безымянного переулка!
— Да брось! Я видел и не таких пьяных личностей. И уверен, ты тоже! — протестую я, пытаясь приподняться на локтях. Только когда мне удается задержать взгляд на несколько секунд, замечаю новую необычную татуировку на руке подруги.
Уроборос… Змея, поедающая свой хвост. Символ вечности. Для обычных людей это просто змея. Но посвящённые знают, что столь древний символ — это, скорее, архаичное чередование природы, постоянное возрождение и смена мерности всего живого. Это бесконечный цикл, в котором души обывателей обретают все новые и новые тела, забывая о своей прошлой жизни с молоком матери. И только души несменной элиты, их приближенных и жнецов, помещаются в тела с доступом к прошлым воплощениям по желанию. У меня такого доступа нет. Вероятно, не вышел рожей.
— Нравится моя татуировка? — усмехается приятельница, заметив мое внимание.
— …Уроборос? Серьезно, птаха?
— О!.. Смотрю, ты неплохо разбираешься в этом вопросе, да?
— Трудно не разбираться, будучи жнецом. — приподнимаю бровь, указывая на ее кисть. — Особый знак Совета VIII. Знаешь поди?
Она медлит с ответом, ее пальцы скользят, чтобы коснуться татуированного места.
— …Знаю. Поэтому и сделала. Чтобы выразить свою преданность Ордену. Ведь если в нашем городе наступят новые темные времена — ты пожалеешь, что эта татуировка была не на твоей руке, Эс.
Я утомленно выдохнул, локти наконец подвели, и я завалился на спину.
— … А ведь ты можешь просто прикончить меня. Это было бы величайшим доказательством твоей преданности Ордену. Помочь им стереть один сломанный паззл, который никак не хочет укладываться в их единую схему…
Некоторое время я не слышу ее ответа и начинаю подозревать, что, возможно, случайно подкинул ей наилучшую идею, чтобы на деле продемонстрировать лояльность к этим ублюдкам из Совета.
— Очень смешно, Эс, — рассеянно шепчет девушка, и я слышу, как поворачивается оконная ручка. Свежий, дождливый воздух моментально заполняет комнату.
— …Я лишь озвучил пьяные мысли.
— Но письмо… Похоже, кто-то хотел, чтобы его получил именно ты, Эскар.
Я не придаю значения ее последним словам, погружаясь в серый сон без сновидений.
Утром, подняв тяжелые веки, первым делом направляюсь в уборную. В воздухе витает лавандовый шлейф, напоминающий мне о подруге.
В зеркале отражается мое бледное лицо — остатки бурной ночи, проведенной под воздействием терпких травяных отваров. Я проклинаю свое безрассудство и мысленно отмечаю, что мне следует отказаться от напитков, настоянных на одурманивающих травах богульника.
Мои черные, непокорно-прямые волосы успели отрасти аж плеч. Но я не собирался остригать их. Перед кем красоваться?
Решив смыть с себя прегрешения минувшей ночи, я потянулся к крану. Но прежде, чем успел предаться ритуалу, мое внимание привлекло нечто другое.
Под пояс моих брюк был подсунут небольшой красный конверт.
Не думая, надрываю его и осторожно смотрю содержимое.
Черные скорописные буквы пляшут по пунцовой поверхности. Из них складывается имя — "Лорелей".
Я вспоминаю, как еще вчера наткнулся на нечто похожее в беспорядочной куче остальных писем. Это была весьма загадочная находка, которую я собирался изучить более тщательно, но отвлекся на ночные перипетии.
Должно быть, именно этот конверт Эльвира нашла на моей кровати вчера.
Возвращаюсь в покои и начинаю лихорадочно выискивать хоть какие-то следы того красного конверта. Но усилия тщетны: единственное, что окружает, — всепоглощающий запах лаванды.
Меня постигает понимание. Это не обычная просьба об услугах жнеца, а личная просьба. Способность письма менять цвет, становясь черным в чужих руках и красным в нужных, говорит о том, что это нестандартное прошение. Вот почему в наманикюренных ручках пташки оно было черным. Тот, кто отправил его, несомненно, был умен и обладал деньгами. Такая бумага из красного дерева… Весьма дорогая.